Дремучее хозяйство

Лес – он как картошка, ухода требует…

Обсуждение проекта нового Лесного Кодекса многих заставило задуматься о судьбе естественной среды обитания русского человека. Леса – «легкие планеты», ценнейший рекреационный ресурс, неиссякаемый источник «подножного корма» в виде грибов и ягод, да и менталитет жителей Севера России сложился именно в лесу.

Помимо всего прочего, лес – это богатый экономический ресурс, значение которого в пояснении не нуждается. Россия, как приятно думать простому русскому обывателю, обладает огромным и неиссякаемым запасом этого «зеленого золота», да вот только дивидендов от него маловато.

Вторая мысль о лесе, свойственная простому русскому обывателю, это подсознательная уверенность в том, что лес у нас рубят неправильно, что скоро вырубят весь, да не просто вырубят, а еще и вывезут кругляком, без малейшей пользы для страны. Будут, мол, европейцы на креслах из наших дубов шампанское распивать, а мы как сидели с пивком на табуретке из ДВП, так и будем сидеть.

Народная мудрость не слишком подводит ее носителей. Лесные ресурсы России действительно велики, а толку от них действительно немного. В Финляндии и Швеции, весьма похожих на Россию в лесном отношении, вклад лесного сектора в валовый национальный продукт составляет около 40-50% , в отличие от наших 3%.

Посмотреть, «как у соседа» – не худший способ понять, «а что у нас». Продолжим сравнение с той же Швецией. Продуктивность шведских лесов, как отмечают специалисты, в 1,5-2 раза выше. Плюс более благоприятная сортиментная структура – в Швеции: 65% пиловочника, 10% дров, в России: 15% пиловочника, 40% дров. При этом российский пиловочник на шведском рынке, как правило, попадает в самую низшую по стоимости категорию. Это говорит о низком качестве российского леса.

Отмечается любопытный феномен: при ежегодно недобираемой расчетной лесосеке сокращаются экономически доступные запасы леса. Лесопромышленники регионов традиционного коммерческого лесопользования – Архангельской, Ленинградской области, Красноярского и Приморского края – всерьез опасаются кризиса в своей отрасли уже в ближайшие 5-10 лет.

Проблемы лесопользования усугубляются обилием нелегальных рубок, которые по некоторым оценкам составляют до 30% от объема всех рубок. Прибавим сюда еще 20% древесины, добываемой лесхозами в результате так называемых рубок ухода («рубок дохода», как шутят лесники), и получится, что только половина товарной древесины поставляется законным, цивилизованным бизнесом.

Однако «биография» леса станет в ближайшие годы решающим условием для экспорта. Страны Евросоюза в мае 2003 г. приняли план FLEGT (Forest Law Enforcement, Governance and Trade), который предусматривает, что, начиная примерно с 2005-2006 гг., вся древесина, поступающая в страны ЕС, должна иметь легальное происхождение.

Вышесказанное подводит к необходимости коренного и как можно скорейшего изменения всей системы лесного хозяйства, что подразумевает переход от экстенсивного к интенсивному пути развития.

Зеленый закон

В этом свете нужной и полезной видится разработка проекта нового Лесного кодекса РФ. Однако «стахановские» сроки работы – с начала февраля по конец марта 2004 г. – и кулуарность обсуждения привели к таким ляпам в проекте, которые вызвали у некоторых наблюдателей подозрение, что разработчики Кодекса знакомы с лесом лишь понаслышке.

Первая редакция проекта не понравилась никому. Экологи усмотрели серьезную опасность для защитных лесов и особо охраняемых природных территорий, лесопромышленники возмутились равным доступом к ресурсу для отечественных и иностранных компаний, простые смертные испугались, что в лес будет не зайти – в Кодексе довольно криво прописывалось право арендатора ограничивать общий доступ в леса.

После того, как силами неправительственных природоохранных организаций проект Кодекса был вынесен на широкое обсуждение и его недостатки был озвучены и разъяснены, появилась вторая редакция проекта, от 13 марта 2004 года. В ней замечания различных «лесных» специалистов в значительной степени учтены, и теперь документ, по оценкам экспертов, выглядит «довольно сбалансированным». По крайней мере, он отвечает главному требованию – создать условия для развития новой ситуации в лесном хозяйстве России.

«Улучшать свой огород»

Проект нового Лесного кодекса предусматривает возможность перехода части лесного фонда страны в частную собственность. В этом его принципиальное новшество и отличие от действующего законодательства. Частная собственность на лес видится разработчикам «краеугольным камнем» новой модели хозяйствования в лесу. Вместе с собственником в лес должны прийти инвестиции и вывести лесной сектор из длительной стагнации к светлым горизонтам и широчайшим экономическим перспективам.

Между тем частная собственность на лес пугает и жителей сельской местности, для которых лес – жизненно важный ресурс, и часть природоохранных организаций, обеспокоенных, не пострадает ли экологическая роль лесов.

Представители WWF обращают внимание, что экономический эффект лесопользования существенно возрастает после перехода на новые технологии, и в гораздо меньшей степени зависит от формы собственности на лесные участки. В качестве примера приводится опыт Псковского Модельного леса, проекта WWF, реализуемого в Стругокрасненском районе Псковской области.

Борис Романюк, научный директор Псковского Модельного леса, рассказывает, что пример скандинавских соседей как раз убеждает, что важна не форма собственности, а методы ведения лесного хозяйства:

- Известно, что наибольшая эффективность достигается в крупных компаниях. Экономическая эффективность крупных частных компаний действительно велика, это факт. Но государственное лесное хозяйство в Швеции и Финляндии тоже весьма эффективно. Здесь вопрос заключается в том, что в этих странах правильно построена система лесного хозяйства. Если сказать просто, ее основная черта – это то, что любой собственник, будь то частное лицо или государство, имеет право как выращивать лес, так и рубить его. А поскольку и то, и другое находится в одних руках, то люди начинают правильно ухаживать за лесом.

- Но ведь хозяин хозяину рознь?…

- Хозяева бывают всякие, но есть экономическая ситуация. Если за лесом ухаживать, так же, как за картошкой, то стоимость леса, как и картошки, будет выше. Каждая хозяйка знает, что, если за картошкой не ухаживать, то она вырастет мелкая – ни поесть, ни продать. С лесом то же самое, только времени занимает больше. Если за лесом ухаживать, то отдача от него возрастает во много раз. Поэтому люди, которые рубят лес, поневоле начинают ухаживать за ним, чтобы увеличить свою прибыль. Именно поэтому в Скандинавии и частное, и государственное лесное хозяйство работает одинаково эффективно.

У нас главная проблема в том, что сажать лес и ухаживать за ним должен один, а рубит его другой. Эта система в принципе неправильна и не работает. Новый Кодекс создает условия, когда появляется хозяин леса. Это может быть и государство, и частная компания. Вообще право собственности – это не «что хочу, то и ворочу», это возможность улучшать свой огород.

- Что принципиально нового в проекте Лесного кодекса?

- Во-первых, ликвидируется основной органический недостаток нашей системы: то, что рубят лес и получают деньги одни, а восстанавливают и ухаживают другие. Он ликвидируется путем появления собственника, который отвечает за весь цикл хозяйства, от выращивания до рубки. Второе: сейчас лесхоз сам рубит лес - и сам же контролирует правильность ведения рубок! Новый Кодекс разделяет эти функции – контролирующая организация не может вести рубки. Это в целом строит новую ситуацию.

В-третьих, появляется свобода действий в рамках дозволенного: по новому Кодексу есть декларируемое правило, по которому надо вести лесное хозяйство. Есть план, есть декларация, и человек по ним должен вести хозяйство как ему удобно, а не так, как сейчас, когда все зарегламентировано. Это позволяет арендатору или собственнику почувствовать себя хозяином, а хозяин это тот, кто может увеличивать отдачу со своего огорода, отдачу с леса. В наших условиях это вопрос номер один. То состояние, в каком у нас исторически находятся леса – и по качеству, и по прибыли с них – это самый минимум, который вообще может быть! Меньше можно, если только вообще лесное хозяйство не вести! Состояние лесного фонда с точки зрения качества очень плохое. Если правильно вести лесное хозяйство, если правильно менять породу, повышать качество леса, то отдача по деньгам увеличится во многие разы – в 5-7 раз точно. Лес очень отзывчивый на уход, особенно в Псковской области, где много хороших почв. Но исторический пример показывает, что эффективная работа может быть только в том случае, если кто-то реально в этом заинтересован, деньгами, - и при этом сама система работает правильно, потому что от людей зависит не все. В принципе, новый Лесной кодекс такую систему создает.

В лес на всю жизнь

Необходимый элемент правильно работающей системы – это уверенность лесопромышленника в своем завтрашнем дне. То есть нужна если не частная собственность на лес, то долгосрочная аренда и уж, по крайней мере, гарантия пролонгации договора (при отсутствии нарушений) на следующий срок. Такой уверенности у лесорубов до сих пор не было, а значит, не было и стимула вкладывать средства в строительство дорог, покупку техники, обучение специалистов. Итог – с одной стороны, сокращение экономически доступных лесов, а с другой – ныне недоступные леса к моменту появления инвесторов теряют товарную ценность.

Интенсивная модель ведения хозяйства дает очевидные преимущества. Не вдаваясь в подробности, подчеркнем основное: это повышение качества и стоимости леса на корню, что приводит к общему росту доходности хозяйства.

Правильные, «скандинавские», технологии, как показывает опыт Псковского Модельного леса, позволяют получить выгоду даже от тех этапов цикла, которые традиционно считались убыточными по сути. Например, в ПМЛ удалось разработать нормативы коммерческих рубок ухода.

Для России это внове: этим рубкам в советское время не придавалось никакого значения, позднее их подменили те самые «рубки дохода», которые дали возможность лесхозам заготавливать древесину без уплаты лесных податей и тем самым дискредитировали саму идею рубок ухода. Так, в 2002 году лесхозы «насанитарили» 30 млн. кубометров леса. Между тем, правильно и вовремя проведенные рубки ухода многократно увеличивают экономический эффект лесопользования.

То же самое с восстановлением леса. Как пояснил нам Борис Романюк, бесконечные разговоры о «невосстанавливаемых» лесах – это не более чем исторически сложившийся предрассудок, к тому же общепринятый подход к лесовосстановлению особой разумностью (и с экологической, и с экономической точки зрения) не отличается:

- Если посмотреть экономически, то главная проблема не в лесовосстановлении – у нас в зоне тайги леса достаточно хорошо восстанавливаются естественным образом. Это только исторически сложилось, что у нас постоянно говорят о лесовосстановлении: надо было отчитываться и т. д. С экономической точки зрения вкладывать деньги в восстановление леса совершенно бессмысленно, он восстанавливается сам, только ему надо помогать. Экономически, если не будет ухода за лесом, то и ничего не будет. Лес сам сеется, но за ним надо ухаживать, в это сейчас надо вкладывать деньги. Есть такие интересные методы восстановления, когда считается, что там, где срубили лес, надо выкорчевать пни, потом загнать туда плуг, сделать борозды и в эти борозды посадить лес. Это традиционная схема, к которой все привыкли. Теперь представьте, сколько это стоит, зачем это нужно и что это для природы дает – там же ничего не остается после этого «восстановления»! Можно заниматься лесовосстановлением по-другому, сажать по-другому. Можно просто содействовать естественному возобновлению.

Плантации не предлагать

При всех плюсах, интенсификация лесного хозяйства имеет один существенный минус – обеднение биоразнообразия. Европа, как любит вспоминать простой русский обыватель, своим правильным лесопользованием превратила леса практически в плантации и теперь вкладывает немалые средства, чтобы вернуть исчезнувшие виды животных и растений и сохранить оставшиеся.

Российским лесам, пребывающим в состоянии, близком к естественному, такая беда пока не грозит. Кроме того, европейский опыт у нас перед глазами, и никто не мешает учиться на чужих ошибках. То есть никто, кроме нас самих.

С учетом европейского опыта, ПМЛ вводит в оборот понятие «биотопа», под которым понимаются лесные участки повышенной экологической ценности, такие как границы болот, берега небольших ручьев и пр. Новые технологи предполагают специальное природоохранное планирование с целью сохранения ландшафтного и биологического разнообразия.

Принцип биотопа, как выяснилось, привлекателен не только для экологов. Василий Чевидаев, директор Ассоциации лесопромышленников Псковской области, рассказывает, что нормативы, существующие сегодня, часто ставят лесорубов в безвыходные ситуации. Например, в выделенном участке леса вполне может оказаться болото, рядом с которым срубить, а тем более вывезти лес очень сложно. А не срубил – плати штраф, не смог вывезти – опять плати штраф. Также старые, дуплистые деревья – они негодны для продажи, зато необходимы для птиц и насекомых. ПМЛ с легким сердцем оставляет их в покое, тогда как при общих правилах это считается «недорубом» и наказывается опять же штрафом. Таким образом, лесопромышленникам оказывается выгодным увеличение общего количества особо защитных участков леса: «Казалось бы, лесозаготовители должны быть против, а на самом деле это выгодно».

Нормативы

Переход к интенсивной модели лесопользования, по мнению Бориса Романюка, обусловлен самой логикой развития лесного сектора: «Это не какая-то придуманная ситуация. Она развивается экономически и естественным образом». Опыт ПМЛ востребован. В 2004 году проект вступил в свою вторую фазу, которая предполагает тиражирование его наработок на всем северо-западе России. В частности, на базе Лисинского лесхоз-техникума Ленинградской области планируется создать систему обучения технологиям интенсивного ведения лесного хозяйства.

С 2004 года в Псковской области вступает в действие программа по разработке региональных нормативов интенсивной модели лесопользования. Программа рассчитана на три года и участие трех сторон: проекта «Псковский Модельный лес», управления природных ресурсов и охраны окружающей среды Псковской области и лесопромышленников региона. Суть работы в детальном изучении территории области, сборе и обработке полевых данных, которые позволят сформулировать правила и рекомендации для ведения лесного хозяйства.

Что дадут эти нормативы? Как прокомментировал заместитель начальника управления природных ресурсов и охраны окружающей среды Михаил Астафуров, новые региональные правила позволят более точно учитывать современную экономическую ситуацию, требования охраны окружающей среды и специфику лесов Псковской области. Действующие правила разрабатывались 10-15 лет назад и сегодня уже не вполне пригодны.

Ассоциация лесопромышленников приветствует многие начинания Псковского Модельного леса, видя во внедрении «скандинавских» технологий экономическую выгоду. От разработки региональных правил ждут более разумного и внимательного подхода лесоводов при выделе каждой делянки, а это должно уменьшить количество штрафов. Как говорит Василий Чевидаев: «Новые правила, конечно, для лесопромышленников все проблемы не решат – дорог больше не станет, заболоченность не исчезнет. Но отдельные моменты, которые сейчас мешают осваивать лес, – исчезнут».

Можно сказать, что Псковской области повезло больше, чем ее соседям. Новый Лесной кодекс, с одной стороны, и наработки ПМЛ, с другой, создают благоприятные условия для развития лесного бизнеса на территории области. Как эти условия будут реализованы – зависит уже от конкретных людей, реализующих региональную лесную политику.

Светлана ПРОКОПЬЕВА при участии Константина ШМОРАГА.