Все чище, и чище и чище

«Чистая вода» потихоньку точит камень сомнений

Муниципальная программа «Чистая вода» - одна из главных интриг 2005 года. 27 апреля 2005 г. на открытом совещании1 Михаил Кузнецов продемонстрировал откровенное неприятие амбициозных планов муниципалитета, а 27 июля отозвал гарантии областной администрации по кредиту Всемирного банка реконструкции и развития.

Дмитрий Ранишевский тоскует по чистой воде. Фото: Евгений Клюев.

Непринятый городской бюджет на 2005 год (а значит – отсутствие еще и муниципальных гарантий по кредиту), а также нежелание городской Думы поднимать тарифы на холодную воду также порождают сомнения в реализации проекта. Однако все это не помешало муниципалитету объявить и провести тендер на строительство подземного водозабора. 15 сентября был назван победитель – швейцарская фирма ABB, предложившая проект стоимостью около 21 млн. долларов США. В ближайшее время должен быть подписан контракт на выполнение работ.

Директор МУП «Горводоканал» Дмитрий Ранишевский рассказывает, что работа над программой «Чистая вода» продолжается, несмотря на отсутствие моральной поддержки со стороны администрации Псковской области.

Лучшее из четырех

­ Дмитрий Александрович, как Вы оцениваете результаты конкурса?

­ В общем-то, результаты конкурса прогнозировались. Хотя были некоторые неожиданности, потому что шла жесткая конкурентная борьба, и даже выходило так, что могла выиграть эстонская фирма. Но не зря мы создавали в рамках тендерной комиссии рабочую группу специалистов, которые оценивали результаты по всем показателям, как с технической, так с экономической и финансовой сторон. По результатам этой работы выяснилось, что наилучшее предложение – это швейцарская фирма ABB. Если фирма ABB учла все необходимые затраты, то эстонская фирма не учла очень много затрат и в первую очередь – налоги.

­ Это могло вызвать удорожание проекта?

­ Вызвало бы наверняка. Потом мы составили официальный протокол, где подтвердили, что да, это без учета налогов и таможенных пошлин на ввозимое оборудование, а это плюс еще как минимум 40%. Сразу, конечно, цена значительно увеличилась, с чем уже они проиграли соревнование. Швейцарская фирма учла все затраты. Мы сейчас работаем над контрактом, в том числе начали работу в сторону снижения цены и, в общем-то, добиваемся положительных результатов.

­ Сколько примерно получается скинуть от предложной стоимости?

­ Полтора миллиона мы уже «скостили». Просто швейцарцы заложили даже немножко больше, чем требуется – всего было 21 миллион долларов с небольшим. Минус полтора миллиона – это получается примерно 19 миллионов долларов. Работа не закончена, так что, может быть, цена еще изменится.

­ Вы считаете, что 19 млн. долларов – это приемлемая стоимость проекта для города Пскова?

­ Дело в том, что подземный водозабор такой мощности и такого уровня построить за меньшие деньги, в общем-то, не реально. Мы же не просто так взяли и спросили: «А сколько это будет стоить?», мы сами заранее просчитывали, какой должна быть примерная стоимость проекта. У нас есть расчеты по всем годам, как мы будем рассчитываться. Во-первых, два года мы вообще ничего не выплачиваем. Там буквально копейки, это так называемое вознаграждение банкам за то, что они предоставляют нам деньги. Мы начинаем расплачиваться только после завершения строительства водозабора, через полгода после введения его в эксплуатацию.

­ Вода уже будет к этому моменту?

­ Да. После того, как проект сдан, проходит полгода, подтверждается надежность и качество работы этой станции, и только после этого начинается выплата процентов основного долга.

Риски и гарантии

­ Дмитрий Александрович, через некоторое время после проведения первого тендера на строительство поземного водозабора появилось экспертное заключение, где говорилось, что запланированные затраты непосильны для муниципалитета и жителей города…

­ Вы говорите о тендере на строительство подземного водозабора еще в районе деревни Молгово, это в 16 километрах от Пскова. Тогда по результатам тендера строительство оценивалось порядка в 30-32 млн. евро, но когда нам потом предложили полную стоимость вместе с процентами, эксплуатацией и прочее (просто там была форма концессии), то выходило уже более 70 млн. евро. Мы очень засомневались, начали считать. Конечно, мы доложили своему руководству, что вряд ли город и население города потянут такую сумму. Муниципалитет с нами согласился и, учитывая наши очень хорошие связи с датской фирмой COWI, которая у нас постоянно работала по грантам правительства Дании, мы попросили их как независимых экспертов оценить эти данные. Они сказали: да, строительство такого подземного водозабора с такой стоимостью, конечно, будет не по силам. Они просто подтвердили наши результаты.

­ В данном случае подобного не произойдет?

­ Нет, не должно. По нашим расчетам получается все нормально.

­ А как насчет отсутствия гарантий областной администрации – инвестор готов работать в таких условиях?

­ Сразу же в тендерной документации было сказано, что это пойдет под гарантии муниципалитета. И, в общем-то, все четыре фирмы давали свои предложения исходя из этих условий. Смысл в чем – почему иногда цена завышается? – потому что люди идут на определенный риск, т. е. чем выше гарантии, тем меньше рисков, и, естественно, тем меньше цена. Участники тендера заложили достаточно большие риски и на уменьшение цены не пошли. Фирма-победитель, конечно, тоже заложила свои риски, но она считает, что они оптимальны.

­ А Вас не смущает отсутствие гарантий и поддержки областной администрации?

­ Меня – нет.

­ То есть, на Вашей работе это не должно отразиться?

­ Как видите, мы работаем.

­ Поясните, пожалуйста, функцию Росстроя: какую роль он играет в этом проекте?

­ Еще в прошлом году, когда мы везде искали поддержку, в том числе и на федеральном уровне (уж коли за нас никто не мог попросить, нам приходилось ездить и самим это все улаживать), у нас были встречи с руководством Росстроя. Мы объяснили им суть проблемы, сказали, что проводим тендер. Нас полностью поддержали и даже пообещали в случае начала работы определенную финансовую поддержку в рамках федеральной программы реформирования системы ЖКХ.

­ Но в самом подписании контракта Росстрой не участвует?

­ Нет, никак. Росстрой – это государственная структура, он может нас поддержать, т. к. он отвечает за жилищно-коммунальное хозяйство в России, но участником он никак не может быть, это правительственная структура.

Расплаты

­ Дмитрий Александрович, Вы не могли бы вкратце объяснить, сколько придется платить за воду, как будет дорожать вода и чего ждать? - думаю, наших читателей, в первую очередь интересует именно это…

­ Расчет тарифов проводится достаточно просто. Во-первых, мы взяли кредит, есть условия возврата. Мы определили сумму, с какого времени эту сумму мы должны отдать, сколько она составляет в тарифе. В любом случае, продолжается эксплуатация сетей, продолжается эксплуатация пятого блока (он пока еще остается, с другой стороны у нас большая экономия – 3 и 4 блок, самый затратный, консервируются, т. е. теперешние затраты на них уходят). Это все обсчитывается. У нас есть расчеты вплоть до 2017 года, до возврата кредита. Самая пиковая нагрузка – 2008-й, 2009-й, 2010-й год. Уровень тарифов может подняться до 13 рублей.

­ Против теперешних семи с лишним?

­ Почти восьми, тариф сейчас 7,95 руб. Т. е. рост на 40%.

­ Эта сумма учитывает инфляцию?

­ Нет. Предугадать инфляцию до 2017 года очень трудно, поэтому мы взяли 2005 год за базовый и просчитали все в ценах 2005 года.

­ То есть, реально тариф может получиться и побольше?

­ Реально да, конечно, может быть больше. Но может измениться и валютный курс, он может упасть, тогда нам меньше отдавать.

­ Платежи за коммунальные услуги в обозримом будущем должны быть подняты до 100%. Этот фактор Вы учитываете?

­ Дело в том, что Горводоканал вот уже с 1998 г. не является бюджетополучателем. Считается (что не совсем правильно, но считается), что жители платят за воду 100%, хотя это на самом деле не так. Не 100% население платит за воду, но мы не получаем дотаций из бюджета. В соответствии с постановлением Правительства устанавливается федеральный стандарт: платежи населения должны составлять 100% от экономически обоснованных затрат на содержание и ремонт жилого фонда и предоставление коммунальных услуг.

­ Те 13 рублей - это 100%?

­ Да. Это именно себестоимость.

­ Как раз то, что вам и нужно?

­ Ну, вообще хотелось бы работать немножко с прибылью, но в принципе, если мы сработаем по нулям, без убытков, это тоже будет нормально.

Строить и перестраивать

­ Скажите, пожалуйста, а кто будет фактически тратить деньги, которые придут на Псковскую землю? Кто будет копать, строить, распоряжаться?

­ Эти деньги будет тратить та фирма, которая выиграла тендер. Она будет заказчиком всех работ. Мы фактически будем только наблюдателями, осуществлять надзор.

­ Значит, это уже дело АВВ, кому доверить освоение средств?

­ Конечно. Фирма может привезти, извините меня, своих швейцарцев, допустим, и платить им заработную плату тут швейцарскими франками, или нанять какие-то наши компании, московские, питерские. Естественно, они будут спрашивать нас. Естественно, мы будем подсказывать, чтобы в первую очередь это были наши псковские фирмы, потому что зачем мы будем приглашать сюда питерцев или москвичей, когда лучше своим дать заработать и налоги оставить здесь.

­ Но контролирующие функции все равно останутся у швейцарцев?

­ Да, тут, скорее всего, будет организовано какое-то их представительство, или дирекция, или еще что-то, не знаю, мы сейчас это обговариваем.

­ Вот еще интересный момент: чистая вода, которая появится в Пскове через два года, по каким трубам потечет?

­ По нашим.

­ А она останется чистой после этого?

­ Дело в том, что мы тоже не будем просто так сидеть. Не зря, когда принимали программу «Чистая вода», мы говорили, что есть две приоритетные задачи: это строительство подземного водозабора и санация сетей водопровода. Это как бы двуединая стратегическая задача. Для второй задачи мы и получаем вот тот кредит Всемирного банка.

­ Вы уже выкупили оборудование для реновации сетей?

­ В основном да: сварочный аппарат, телеинспекцию. Остается еще так называемый «разрушитель», аппарат, который будет протягивать трубы.

­ За два года, которые пройдут до пуска чистой воды, какую часть сетей вы успеете просанировать?

­ Понимаете, сейчас очень трудно говорить, это будет складываться опять-таки из финансовых результатов. Мы все основные деньги, оставшиеся от кредита Всемирного банка, это порядка 7 млн. долларов, бросим на магистральные водоводы, но это уже будет покупка услуг (чтобы не покупать дорогостоящее оборудование). 7 млн. долларов хватит на примерно 17,5 км. Мы отсанируем водоводы диаметром больше 400 мм.

­ Насколько серьезно это повлияет на качество воды?

­ Это не столько повлияет на качество, сколько поменяет гидравлику, потому что магистральные водоводы как таковые особого загрязнения не дают. Ну, представляете себе водовод диаметром 600 мм, в котором давление 6 атмосфер – что там может засоряться, когда пролетает эта вода! Другое дело – мелкие сети, у нас основная сеть до 300 мм почему мы и оборудование себе брали под диаметр 300 мм. Если будут деньги, мы сможем покупать расходные материалы, будем делать, сколько успеем. Хотелось бы побольше.

­ Примерно сколько можете успеть сделать?

­ Трудно сказать. Понимаете, смысл в чем: производительность самой машины – это примерно 100 м в час, но дело в том, что нужна достаточно большая подготовительная работа. Если мы идем по трассам, значит, рядом стоят жилые дома; для того, чтобы проложить эту трубу, сначала нужно эти дома отключить от одной трубы и переключить их на другую, чтобы людей не оставить без воды, т. е. в период работ они будут жить по временной схеме. После этого нужно проложить новую трубу и сделать новые отводы, потому что мы не будем просто так менять трубу, мы будем менять все сети до вводов в здание.

­ До внутридомовых сетей?

­ До внутридомовых сетей. Внутридомовые сети мы делать не будем.

­ Они остаются на совести жильцов?

­ Дело в том, что по жилищному законодательству, которое в полном объеме вступает в силу с 1 марта 2006 года, жители домов должны будут создать товарищества собственников жилья и определиться с управляющей компанией. Если они в течение полугода не определяются, значит, им муниципалитет назначает управляющую компанию. Жители должны сами об этом думать или заставлять свои управляющие компании, чтобы они принимали меры.

Конечно, за два года обновить 300 км сетей просто невозможно. Для этого здесь еще нужно построить полгорода для строителей и запустить их всех в эти трубы, одновременно!

­ Получается, что все-таки через два года чистая вода будет то ли не у всех, то ли не такая уж чистая…

­ Вы знаете, нет предела совершенству. Если говорить, допустим, о воде в Саратове или в Воронеже, где ее подают на 4 часа в сутки – давайте сравним, у кого вода хуже, у кого вода лучше! Если мы будем говорить о том, какие качественные изменения произойдут через два года, то они в любом случае произойдут, эти качественные изменения. В конце концов, можно и дистиллированную воду подавать, но она же невкусная.

­ А в целом псковичи заметят разницу?

­ Конечно. Как минимум в два раз сократится содержание остаточного хлора. Если говорить по цветности, она тоже как минимум в два раза сократится, если говорить по мутности, тоже сократится как минимум в два раза.

Отзывы приятные и неприятные

­ Дмитрий Александрович, областная администрация отозвала свои гарантии по кредиту Всемирного банка. Что изменилось в данной части проекта?

­ Я не знаю, что изменилось. Дело в том, у банка, который нам выдает этот кредит, и у Минфина к нам претензий нет. Вот мы получили оборудование, прошли обучение, мы провели свою оплату, банк провел свою оплату, оборудование поступает, работа идет…

­ Из-за чего тогда был весь этот сыр-бор?

­ А вопрос, наверное, не ко мне, я не знаю. Дело в том, что я, например, видел какой официальный документ – это было письмо из городской Думы, с копией письма, которое было направлено областной администрации, что якобы Горводоканал не выполняет определенные обязательства по субзайму, и там перечислены 9 пунктов. На что я написал письмо, ответил, что мы выполняем и что мы не выполняем, и что к нам вообще претензий нет. Я знаю, что были направлены письма и в Росстрой, и в Минфин. Я общался с людьми и в Росстое, и в Минфине; насколько я знаю, в письме, которое туда направили, из девяти пунктов осталось только четыре. Я говорю: мне вам надо отвечать? Не надо. Да и как я могу ответить, если меня не спрашивают, формально я даже не знаю о том, что туда направили письмо.

­ Получается, вы чисты перед Росстроем, перед Минфином?

­ Росстрой принимает мои документы, вот на днях объявляется следующий большой международный тендер на санацию наших магистральных водоводов. Технические замечания есть, но мы сразу же по электронной почте посылаем исправления. Финансовые документы сейчас пошли на вторую проплату по этому разрушителю, по гидродинамическим машинам.

­ Какова роль Псковской городской Думы? Могут, например, депутаты не утвердить результаты тендера?

­ Формально, когда было решение Думы о том, чтобы городской администрации разрешить проведение этого тендера, там вторым пунктом записано «результаты тендера представить на утверждение в городскую Думу». Мы представим их, я не знаю, какой будет результат. По крайней мере, все четыре депутата работали, причем очень активно на самом деле работали, и в тендерной комиссии, и в рабочей группе, т. е. непосредственно знакомились с документацией. На самом деле, у них взгляд немножко другой, т. е. попадались вещи, которых мы как технари просто не видели. А они обращали внимание, задавали вопросы, которые, в общем-то, нам в определенной степени помогли. Поэтому у меня особых опасений нет, что городская Дума может не утвердить. Чисто с юридической точки зрения, по закону, этого утверждения не надо, решение тендерной комиссии окончательно, оно не требует какого-то дополнительного утверждения, переутверждения, согласования.

­ В целом, какие у Вас ожидания от будущего?

­ Хотелось бы лучше. И быстрее. Чтобы тарифы принимали вовремя и правильные, чтобы палки в колеса не ставили.

Беседовала
Светлана ПРОКОПЬЕВА.

 

1 См.: С. Прокопьева. Надо бы чище // «ПГ», № 18 (237) от 11 мая 2005 г.