Человек

Памяти Бориса Харлашова

Один из ведущих историков и археологов Псковской земли ушёл из жизни
Лев ШЛОСБЕРГ. Лев ШЛОСБЕРГ. 17 ноября 2018, 16:10

Сегодня в 11 часов в храме Козьмы и Дамиана с Примостья в Пскове прошло прощание с Борисом Харлашовым.

Музой его жизни стала археология Псковской земли.

В 1980 году, когда мы только пришли на исторический факультет Псковского педагогического института, студент второго курса Борис Харлашов уже был восходящей величиной в науке.

Он родился в деревушке под Изборском, школьником пришёл на знаменитые раскопки на Труворовом городище, которые вёл Валентин Седов, и это определило судьбу изборского школьника.

Родная земля, великий учёный и способность к честному труду создали археолога Бориса Харлашова.

Не всякий студент на псковском истфаке в кругу настоящих учёных мог возглавить студенческое научное общество, Борис – смог.

Наш научный руководитель Инга Константиновна Лабутина выделила его из студенческой публики и пестовала, сразу увидев в Борисе настоящего учёного и трудягу.

Летом 1981 года Борис показал мне дорогу к Захновскому городищу в Мальской долине. В Изборской крепости около башни Вышка в яблоневом саду стояла выгоревшая военная палатка, в которой жили археологи. Я приехал к Борису, который обещал мне показать Захны, и мы пошли туда – через Броды, по склонам долины. Я до сих пор помню своё изумление, когда Борис уверенно вошёл в лес за деревней, пошёл между деревьями по неразличимой для постороннего взгляда тропе, и через несколько минут мы стояли в тишине у крепостного вала, слушая древний шум листвы.

В начале 1990-х Борис стал руководителем первого Псковского научно-исследовательского археологического центра. Это было мрачное для псковской археологии время, когда первые псковские «акулы бизнеса» с полным отсутствием понимания значения культуры стали пробовать город «на зуб». На их пути встал Борис Харлашов.

Настоящий археолог – это всегда гражданин, и Борис доказал это неоднократно. Он не боялся называть вещи своими именами. Заливку бетоном культурного слоя на берегу Псковы перед Кремлем Харлашов публично назвал «позором города Пскова», не боялся вступать в публичные дискуссии с застройщиками, намеренно уничтожавшими памятники, и при этом говорил пунктуально и аргументировано. Фальшивые экспертизы о допустимости варварского уничтожения культурного слоя называл «подстрекательством к нарушению федерального законодательства», примитивные действия в историческом городе – «безграмотно принятым решением».

Он был абсолютным поборником правильных действий и страшно переживал, когда (а это происходило практически постоянно) работы делались не по уму: «Вместо того, чтобы сделать всё грамотно, идёт разрушение», – говорил Харлашов.

Невзирая на события и лица, Борис всю жизнь противостоял разрушению культуры.

Борис Харлашов.

Он был абсолютно чужд публичной политики, но однажды я именно к нему обратился за помощью: в 2002 году в Псковской области были первые в нашей политической истории выборы депутатов областного Собрания с участием списков партий, я искал человека в команду Псковского «Яблока» из научного сообщества, и пришел к Борису. Харлашов удивился, улыбнулся и сказал: «Депутатом быть не хочу, но помочь готов». Мы собрали тогда 8 человек – весь список. И Борис был в этом списке – лицо науки и культуры.

Когда в 2011 году нашлись охотники доказать, что Замковая гора в Себеже не является памятником культуры, то археологическую экспедицию, призванную исследовать памятник и установить его статус, возглавил Борис Харлашов. Весь Себеж ходил смотреть на его раскопки. Что очень важно – он умел, занимаясь наукой, отстаивая интересы культуры, просвещать людей.

Таких людей называют носитель культуры. Борис Харлашов сам по себе был культурной единицей Пскова.

Он никого не учил правильно жить, он просто правильно жил.

Сегодня ночью мне написал издалека один из его и его супруги Елены учеников в 18-й школе Пскова: «Эти люди формировали меня как человека». Борис рассказывал детям об истории и археологии Пскова «с упоением», пишет мой собеседник, и это упоение вызывало ответное вдохновение: «У нас в классе все мальчишки пошли копать раскоп на Ленина под пединститутской столовой на Старом рынке. И я с мальчишеским настроением, с затаённым в душе чувством, что вот-вот что-то сейчас найду, копал».

Я сам, только придя на псковский истфак, пошёл на раскопки, и помню, кем был уже тогда для нас ровесник Борис Харлашов: честный, старший, первый.

Таким и останется его имя в обществе и науке.

…Сегодня Борис Харлашов вернётся в родной Изборск, где ему знаком каждый камень. Это, конечно, правильно – ни в каком другом месте мира Борис не мог и не должен был найти свой последний приют.

Но как несправедливо, как безвременно.

Данную статью можно обсудить в нашем Facebook или Вконтакте.

У вас есть возможность направить в редакцию отзыв на этот материал.