Мы ставим точки над I
ОСНОВАНА В АВГУСТЕ 2000 года
Читать газету
Общество | Society
Алексей СЕМЁНОВ 15 ноября 2019, 21:40
Иными словами, Жаров вроде как признал, что многие запретительные законы, принятые российскими законодателями, ошибочны. Но он здесь ни при чём. Он всего лишь послушный исполнитель. Умыл руки. А потом вдруг встал и направился к выходу.
Панельная дискуссия, которую вёл Сергей Брилёв, не закончилась, но руководитель Роскомнадзора, видимо, запретил себе говорить. Роскомнадзор – это же символ запретов.
Но удаляющемуся Жарову прямо с первого ряда всё-таки успели сказать несколько неприятных слов про заблокированные сайты и последствия этого. «Это всё ваши фантазии», - после напряжённого молчания тихо произнёс руководитель Роскомнадзора и окончательно удалился.
Во время перерыва я спросил Сергея Брилёва: «Что произошло? Почему Жаров ретировался?» - «Он заранее предупредил, что уйдёт», - ответил заместитель генерального директора ВГТРК.
Этот же самый вопрос «что же произошло?» задавали по поводу московской конференции, прошедшей в Москве на Кутузовском проспекте в гостинице «Украина», в тот день многие. Не по поводу Жарова, а вообще. Зачем проводили масштабную конференцию с участием представителя ОБСЕ по вопросам свободы средств массовой информации Арлема Дезира и министра иностранных дел России Сергея Лаврова? Надо ли было на неё приезжать? Правильно ли участвовать в одном мероприятии с такими людьми как Кирилл Вышинский (исполнительный директор агентства «Россия сегодня»), Мария Захарова (директор Департамента информации и печати Министерства иностранных дел РФ) и другими официальными лицами?
Сергей Брилёв, Сергей Лавров и Арлем Дезир.
В конференц-зале гостиницы Radisson Collection (она же – гостиница «Украина») на втором этаже находились видные российские пропагандисты. Судя по их высказываниям, они занимались своей привычной работой: Светлана Поликарпова (начальник управления информации на иностранных языках из новостного агентства Sputnik), Анна Книшенко (корреспондент и ведущая информационного телеканала RT), тот же Кирилл Вышинский, не так давно обмененный на украинских пленных...
Свою привычную роль выполнял и Сергей Брилёв, выступавший в роли модератора. Он так активно «модерировал», что Сергей Лавров пошутил: «Модератор прекрасно защищает российскую точку зрения. Мне можно было бы не участвовать». Хотя какая это шутка? Так оно и было. Задача Брилёва была показать, что когда-то, в пресловутые девяностые годы, в России свирепствовала цензура. То ли дело сейчас. Брилёв рассказал, что в начале девяностых годов прошлого века стажировался в «Комсомольской правде». «В газете была официальная комната цензора, и мы туда ходили, - смело рассказывал о цензуре в России Сергей Брилёв. - Цензора, кажется, звали дядя Вася».
Из сказанного следовало, что «дядя Вася» ушёл на покой, и теперь в России никакой цензуры нет, а есть «дядя Вова».
В это утро Брилёв специализировался на байках. Во время следующего подхода он припомнил другую историю из далёкого прошлого, когда пытался сделать репортаж с Красной площади. Ему не позволили, и Брилёв сослался на Конституцию России. «Здесь Конституция не работает», - ответил бдительный правоохранитель.
Слушатели, надо полагать, должны были сделать единственно возможный вывод: те дремучие времена безвозвратно прошли. Канули в Москва-реку, видневшуюся за окном.
Арлем Дезир и Кирилл Вышинский
Действительно, с тех пор многое изменилось. Родившийся на Кубе Брилёв принял британское гражданство, стал соучредителем и президентом «Института Беринга-Беллинсгаузена» в уругвайском Монтевидео, вошёл в российский президиум Совета по внешней и оборонной политике и теперь пугает нынешних журналистов прошлым.
Сегодня в России, получается, беспредельная свобода слова, а проблемы у журналистов возникают где-то за пределами – в США, Украине, Мексике, Бразилии, Турции, Мальте… В одном из докладов, прозвучавших на конференции, говорилось, сколько журналистов арестовано в Турции («Турция превратилась в самую большую тюрьму для журналистов»), сколько погибло в Афганистане, Сирии, Мексике. Вспомнили про взрыв автомобиля в мальтийской столице. Тогда была убита самая известная мальтийская журналистка Дафна Каруана Галиция… Почти сразу же в конференц-зале материализовались возмущённые представители иностранных посольств – Мальты и Турции, зачитавшие по бумажке громкими голосами гневные отповеди.
Но в целом конференция проходила мирно. Несколько раз по залу прокатывался сдержанный смех. Особенно оживлённо стало, когда после обеда обязанности модератора взял на себя Антон Красовский (директор фонда «Спид. Центр»). К тому времени Сергей Лавров покинул зал. Десятки телевизионных камер тоже исчезли. Атмосфера стала более расслабленной.
На сцене расселись Антон Красовский, Мария Захарова, Леонид Левин (председатель Госдумы по информационной политике, информационным технологиям и связи), Илья Шепелин (ведущий программы Fake News на телеканале «Дождь»), Павел Гусев (главный редактор газеты «Московский комсомолец»).
Красовский начал с представления своей соседки, с которой только что обедал за одним столом: «Она – человек, производящий максимальное количество фейков». Речь, само-собой, шла о Марии Захаровой. «Как и почему вы это делаете?» - спросил Антон Красовский у директора Департамента информации и печати Министерства иностранных дел. «Спасибо за то, что я – человек. Этого мне достаточно», - ответила Мария Захарова, уклонившись от прямого ответа. Люди собрались обсуждать фейковые новости, но представители российских властей не горели желанием признавать, что именно они эти новости, в первую очередь, и генерируют.
Вскоре разговор неизбежно коснулся летних московских митингов и «московского дела».
«Вы считаете, что массовые беспорядки и несанкционированные митинги – это одно и то же?» - поинтересовался модератор у Леонида Левина. «Мне кажется, что события, происходящие не только в нашей стране, но и во всём мире говорят именно об этом». – «Вы и в правду так считаете?!» - «Да, безусловно». – «Вы – законодатель». – «Да». – «Именно потому, что он – законодатель, он так и считает», - вставил слово Илья Шепелин. – «Это фантастика, конечно», - продолжал удивляться Красовский. Точнее, продолжал делать вид, что удивляется. Позиция думских законодателей всем уже давно известна.
«А вы так не считаете?» - полез в атаку председатель Госдумы по информационной политике Левин (зря). «Я вообще так не считаю, - начал троллить законодателя Красовский. - Более того, так не считает закон – потому что массовые беспорядки, - это когда я выхожу, беру кочергу и засовываю её в задницу омоновцу. Вот тогда это массовые беспорядки. А когда я выхожу с плакатом к администрации президента, а вместе со мной выходит ещё двадцать человек, а вы это не санкционируете, – это не массовые беспорядки. А массовые беспорядки происходят в это время в вашей организации».
Михаил Федотов, Александр Жаров и Мария Захарова.
И всё же Мария Захарова про фейк-новости своё слово сказала. Из всех СМИ она выбрала эстонское издание Postimees, опубликовавшее в конце октября 2019 года статью о том, почему «Северный поток – 2» нужно запретить. Со ссылкой на «правозащитника Осечкина» эстонская газета писала, что «в России тысячи заключённых насильно вынуждены работать на строительстве "Северного потока – 2". Если люди отказываются работать 45–50 часов сверхурочно в неделю, они сталкиваются с риском пыток и сексуального насилия».
До, вовремя и особенно после конференции в социальных сетях возникла ожесточённая дискуссия на тему: надо ли было участвовать во всём этом? Не противоречит ли это журналистским принципам?
Опасность оказаться орудием в руках пропагандистов у настоящих журналистов действительно есть. Это невыдуманная опасность. Поэтому журналисты из российской провинции, прилетевшие или приехавшие в Москву за тысячи километров, делились своими сомнениями не только в соцсетях. С одной стороны, это же не съезд ОНФ или форум на Селигере. Один из организаторов конференции - Организация по безопасности и сотрудничеству в Европе, крупнейшая в мире региональная организация, занимающаяся вопросами безопасности. Штаб-квартира находится не в Пхеньяне или Москве, а в Вене. Среди участников конференции не только Вышинский или Брилёв, но и Иван Голунов (корреспондент отдела расследований интернет-издания «Медуза»), Диана Качалова (главный редактор «Новой газеты в Петербурге»), Андрей Жвирблис (московский корреспондент международной организации «Репортёры без границ»), Елизавета Осетинская (журналист и основатель проекта The Bell), Тихон Дзядко (заместитель главного редактора и ведущий телеканала RTVi), Анна Качкаева (директор Центра цифровых культур и медиаграмотности НИУ «Высшая школа экономики»), Надежда Ажгихина (исполнительный директор ПЕН-Москва), Надежда Прусенкова (руководитель пресс-службы «Новой газеты»)…
В зале находились главный редактор «МБХ медиа» Вероника Куцылло, директор Института региональной прессы Анна Шароградская , руководитель отдела расследований издания «Медуза» Алексей Ковалёв, сопредседатель Общественной коллегии по жалобам на прессу Юрий Казаков, медиаменеджер Манана Асламазян, адвокат Иван Павлов… Стыдится, вроде бы, нечего.
Однако всё равно то и дело возникали неловкие ситуации и звучали возгласы вроде: «Кто пригласил сюда этого ГРУшника!?» (имелся в виду скандальный Алексей Владимиров из карельского онлайн-журнала «Черника», действительно служивший раньше в спецназе Главного разведывательного управления). «А вы хотели, чтобы напротив российского Дома правительства в конференции не участвовало ни одного ГРУшника? – следовал ответ. – Такого не бывает даже на оппозиционных форумах в Вильнюсе».
Иван Голунов на конференции «Свобода СМИ и безопасность журналистов в Российской Федерации и регионе ОБСЕ». Фото: Алексей Семёнов
К общему мнению прийти было не дано. Кто-то вернулся домой полностью разочарованным, а кто-то наоборот окрылённым. Всё зависело от ожиданий. Думаю, отсидевший 592 дня в разных тюрьмах и изоляторах главный редактор калининградской газеты «Новые колёса» Игорь Рудников, после раздумий согласившийся поучаствовать в конференции остался доволен.
В кулуарах Рудников делился своим богатым опытом отсидки с другими журналистами (за его плечами тюрьмы и изоляторы в Калининграде, Пскове, Москве, Петербурге… плюс два покушения, одно из них произошло сравнительно недавно – 5 ножевых ранений).
Рудникову дважды представилась возможность выступить. Вначале с места он задал вопрос Сергею Лаврову. «"Новые колёса" в хорошем смысле?», - уточнил министр иностранных дел. – «Конечно». Вопрос (он же – краткое выступление) касался положения независимой прессы в Калининградской области.
Смысл сказанного Рудниковым был в том, что типографии в Калининграде печатать независимые «Новые колёса» не торопятся, а торговые сети боятся газету распространять, тем самым давая понять, что прежде надо согласовать редакционную политику с губернатором Алихановым («пятнадцать лет назад Калининградская область была одним из лидеров по количеству СМИ – больших, средних и малых изданий. Газеты, радио, телевидение… Все этому удивлялись, когда приезжали из Москвы. За последние три года закрылись почти все независимые газеты»).
Игорь Рудников и Владимир Соловьёв (председатель Союза журналистов России).
«То, что я нахожусь на свободе, это большая заслуга коллег-журналистов, Центра защиты прав СМИ, "Репортёров без границ", Союза журналистов России, - сказал Игорь Рудников во время основного выступления. - Я им очень признателен. Сегодня любой журналист может оказаться в жерновах силовиков. И солидарная позиция по защите наших коллег - это предупреждение будущих возможных провокаций против журналистов. Я сам пережил два покушения: в 1998 и 2016 годах меня пытались убить. Оба преступления до сих пор не расследованы. Хотя известны не только исполнители, но и организаторы, и заказчики. Это в материалах дела написано. Но ни полиция, ни Следственный комитет, ни прокуратура, ни ФСБ даже не пытаются их допросить как обвиняемых. В лучшем случае – как свидетелей. Вот в чём беда. Правоохранители прикрывают заказчиков и даже организаторов. Не меньшую угрозу для журналистов представляют чиновники-губернаторы. Они убивают региональные СМИ».
Во время своего выступления Илья Шепелин с телеканала «Дождь» сказал, что хотел бы, чтобы «заказчиков и исполнителей «дела Ивана Голунова» судило не общество с вилами, а государство»… Иван Голунов стоял неподалёку. К тому времени он уже выступил, и его речь, на первый взгляд, была полна оптимизма. И это как раз тот случай, когда неточно сказанное слово немедленно используется государственной пропагандой.
Иван Голунов во время выступления неосторожно произнёс: «Россия в принципе довольно приятная страна для журналистов. Здесь много историй, много открытых государственных реестров, которые позволяют работать журналистам-расследователям. Если мы захотим узнать владельца недвижимости во Франции или Великобритании, мы не сможем этого сделать за одну минуту, как в России. Технологически многие вещи выстроены и хорошо работают. Но когда ты сталкиваешься с человеком, отправляешь запрос чиновнику, он может вообще не ответить. А если ты журналист государственного СМИ - надавить. И это большая проблема. Мне повезло, я не попал в список 400 убитых журналистов, но моё дело попадает в число 85 % нераскрытых преступлений по отношению к журналистам. Следствие шло, но в последние два месяца замедлилось…»
Сказанного вполне достаточно, чтобы российские пропагандистские ресурсы вышли с заголовками вроде: «Иван Голунов считает, что Россия - довольно приятная страна для журналистов».
Так что чуть позднее Голунову пришлось прокомментировать публикации ТАСС и РИА Новости: «Подтверждаю! Россия - приятная страна для работы журналистов, передвигающихся в бронежилете и под охраной».
А вот мнение Александра Морозова - научного сотрудника академического центра Бориса Немцова по изучению России: «То, что прошло в Москве - не "конференция ОБСЕ". Это кремлёвская, пропагандистская конференция, которая сделана совершенно безответственным Арлемом Дезиром, французским социалистом, оказавшимся на посту представителя ОБСЕ по свободе слова.
Конференция эта сделана исключительно для того, чтобы у 1-го канала была возможность показать торжество кремлёвской журналистики над своими "гонителями" на Западе. Вот ради такого репортажа. Больше никакого смысла у этой конференции нет. Потому что никаких инструментов защитить свободу слова в РФ у ОБСЕ - нет. И те несколько прекрасных, качественных российских журналистов и медиаменеджеров, которых соблазнили участием в этом позоре из-за лейбла "ОБСЕ" - просто невольно подыграли вот этой всей компании во главе с Пушковым, Левиным, Russia Today...»
Пушков, кстати, на конференцию не явился.
В роли Алексея Пушкова – председателя комиссии Совета Федерации по информационной политике и взаимодействию со средствами массовой информации – выступила Екатерина Винокурова (руководитель проекта «Регионы», финансируемого российскими властями иновещательного телеканала RT). Она лишний раз продемонстрировала, что у неё имеется редкое качество – настраивать против себя присутствующих буквально с первых фраз. Удивительная женщина.
Участник конференции Андрей Жвирблис («Репортёры без границ») в Фейсбуке ответил Александру Морозову: «Конференция (я в ней участвовал как докладчик) была очень интересной, полезной и совсем непохожей на многие подобные мероприятия. Все официальные лица с российской стороны (кроме, пожалуй, Лаврова, который, признаём, мощен) выглядели крайне тускло и сидели как на иголках. Так что не надо этого большевистского радикализма…»).
Не думаю, что Лавров был мощен. Он просто навострился выступать и его трудно выбить из колеи. Тем более что он же прямого отношения к СМИ не имеет – в отличие от того же поспешно покинувшего конференцию Жарова или Левина (с его диковатыми представлениями о законах).
Поэтому Лавров преспокойно рассказывал про вмешательство во внутренние дела России Deutsche Welle и про то, как инакомыслящих преследуют за рубежом. «Отдельно упомяну ситуацию на Украине, - сказал Сергей Лавров, - где до сих пор не расследованы убийства Андрея Стенина, Игоря Корнелюка и других журналистов в 2014 году. На Украине заблокированы 86 российских телеканалов и 181 российский интернет-сайт, не говоря уже о десятках запрещённых книг из России. Подобная кампания, как уже отметил президент Владимир Путин, преследует своей целью искусственно и грубо сократить пространство русского языка в мире. В девяностые годы нам говорили о «конце истории». Но сейчас, когда история «воскресла», Запад стал бояться конкуренции в информационном пространстве».
Лавров говорил так, как будто это не Россия в Индексе свободы прессы находится на 149 месте.
Настроение в это утро у Сергея Лаврова было явно лирическое, если не сказать – философское. «Человек – существо несовершенное, - сказал он, в очередной раз взявшись за микрофон. - У меня как у несовершенного существа последние волосы дыбом становятся. Вседозволенность до добра не доводила…» Он, конечно, говорил, не о себе и не о российских пропагандистах. Его взгляд был устремлён за рубежи России.
Похоже, свобода СМИ и безопасность журналистов в Российской Федерации самого высокопоставленного участника конференции не слишком волновала. Зато это беспокоило тех, кто приехал из разных регионов России. Из Магадана, Красноярска, Ростова-на-Дону, Пскова, Петрозаводска... И из Дагестана. «За 15 лет в Дагестане убито семнадцать журналистов. Ни одно расследование не доведено до конца, - выступил с места председатель Союза журналистов Дагестана Али Камалов. - В 2012 году был убит учредитель «Черновика» Хаджимурад Камалов. Огромную поддержку оказали Ивану Голунову, благодаря этому Голунов и другие наши журналисты вышли на свободу. В Дагестане, конечно, такой поддержки нет, потому что все запуганы и ждут следующих. На днях я читал историю России периода Бориса Годунова и Ивана Грозного. Такое возвращается, по-моему». Правда, при Иване Грозном не было ОБСЕ. Зато была опричнина.
Чуть ли не в каждом третьем выступлении на конференции упоминалась псковская журналистка Светлана Прокопьева . Ради беспроблемного проведения конференции даже государственные информационные агентства вроде ТАСС выходили с такими новостями: «Представитель ОБСЕ по свободе СМИ Арлем Дезир призвал снять обвинения в призывах к терроризму с псковской журналистки Светланы Прокопьевой. Об этом сообщили в пятницу в пресс-службе ОБСЕ. "Я повторяю свой призыв к властям снять обвинения, выдвинутые против Прокопьевой, которая не имеет отношения к какой-либо террористической деятельности или намерения оправдывать терроризм, - приводит пресс-служба комментарий Дезира. - Взгляд журналиста, даже критический, не имеет отношения к оправданию или продвижению терроризма".
Гостиница «Украина» и памятник Тарасу Шевченко. Фото: Алексей Семёнов.
Представитель ОБСЕ также обратил внимание на заявление, сделанное днем ранее на заседании Совета при Президенте Российской Федерации по развитию гражданского общества и правам человека. Дезир отметил, что согласно заявлению, постоянная комиссия Совета по свободе информации и правам журналистов не обнаружила в деле Прокопьевой признаков оправдания терроризма…» Повторяю, это было не сообщение Радио Свобода, а сообщение ТАСС.
Но общий настрой на конференции был не самый оптимистичный. Вот несколько высказываний, прозвучавших на этой конференции: «сообщество больно», «мы теряем журналистику», «невыносимая, но интересная жизнь журналистов», «безопасности для журналистов не существует, и ничего поделать с этим нельзя».
Разговор про фейковые новости, в основном, свёлся к тому, что их делать дешевле, и для читателей они привлекательнее. «Если внимательно почитать Ветхий Завет – там тоже есть фейк-ньюс», - высказался Михаил Федотов (сопредседатель Общественной коллегии по жалобам на прессу, в недавнем прошлом - председатель Совета при Президенте Российской Федерации по развитию гражданского общества и правам человека). В общем, нет правды на земле, но правды нет и выше… К тому же, правда, сказанная с ухмылочкой, как бы не всерьёз, подмигивая, уже не выглядит как правда.
В какой-то момент медиаменеджер и владелец газеты «Ведомости» Демьян Кудрявцев произнёс фразу, которую при желании можно было поставить эпиграфом ко всей этой конференции: «Есть предел вранья, дальше которого ложь не восприимчива. И есть предел правды». И он же сказал: «Свобода слова обязательно настанет, и многие из вас до неё доживут».
Конференция завершилась, и народ медленно стал разъезжаться. Бронзовый Тарас Шевченко, стоящий в шинели-крылатке рядом с гостиницей «Украина», был по-прежнему мрачен. Как и бронзовый Пётр Столыпин, стоящий на другом берегу Москвы-реки.
В июне 1853 года в одном из писем Тарас Шевченко написал: «Думаю, лучше всего - ничего не писать, потому что хорошего сказать нечего, а про дурное лучше промолчать. Пусть оно врагам нашим снится».
Пусть снится.
.jpg)