Спросишь меня, хочу ли я мобилизации, я наверно отвечу: «Нет»

За последние два года - после вторжения России в Украину - сотни тысяч жителей России покинули страну. Обратные случаи переезда в страну жителей Западной Европы куда более редкие, но они всё же есть. Мы нашли в Пскове шведа, который живёт здесь уже полтора года. Он согласился поговорить с «Псковской губернией» и рассказал, как его родные и друзья относятся к тому, что во время войны он живёт в России, как он заинтересовался русской культурой, что думает о медицине в Пскове и зарплатах в России, хочет ли, чтобы его мобилизовали, и почему ему не нравится шведский социализм и европейский гуманизм.

Как Джон узнал о России

- Как вас зовут, и где вы родились и жили до переезда в Псков?

- Меня зовут Джон, мой отец - англичанин, а мать - шведка. Перед Россией я жил во многих странах: в Англии, Швеции, в странах Восточной Европы. Жил в Украине, в Чехии, в Польше, в Латвии, и во Франции тоже. Но в основном в Англии и Швеции.

- Когда вы решили переехать в Псков?

- Сначала я переехал в Россию - это было в 2019 году, я жил полгода в Питере, но потом так сложилось, что был в других странах, был в Латвии, но заскучал по России и всему русскому. Меня Латвия привлекала, потому что Рига - очень русский город, но мне этого было недостаточно, хотелось больше русского и я решил, что тогда нужно переехать в Россию. Конечно, Россия - сложная страна для иммиграция, особенно для граждан ЕС: Европейский Союз в этом смысле легче. 

В России я посетил много разных городов, потом был в Москве, там нашёл свою будущую жену, побывали в её родном городе, а потом решили повенчаться в Пскове. Мы вдвоём видели, что он - такой русский город, и это нас очень привлекало. Мы венчались в соборе, было очень красиво, мы захотели переехать: это замечательный город, особенно для нас православных, тут много действующих храмов. Мы не хотели переезжать в большой город, нам обоим нравится что-то потише, поспокойнее, но всё равно достаточно крупное, чтобы была жизнь, молодежь и так далее.

- И давно вы в Пскове живёте?

- Где-то полтора года.

- Вы говорите, что вам нравится всё русское, нравится православие. Как так получилось, как вы с этим познакомились?

- Я учился языку, это было уже давно, начал восемь лет назад учить русский и французский. Славянская культура - это что-то другое, я много путешествовал, но Восточная Европа была частью мира, где я долго не бывал. Для меня это было экзотично. Потом я посетил Украину в 2016 году: выбрал её, потому что было легче получить визу. Там заметил русский дух, который тогда там был, сегодня ситуация другая, в 2016 году они не были бы даже против того, чтобы считать себя русскими. Меня это очень привлекало, очень понравилось в Киеве, я понял, что хочу жить в такой культуре. Люди меня тоже очень привлекали: они прямые, нормальные, [больше придерживаются “традиционных ценностей”]. Ещё для меня большим шагом была моя вера. Раньше я был католиком, потом читал историю христианства и понял, что православие - это истина. Я тогда уже знал русский язык, Россия - самая большая православная страна в мире - и я решил, что нужно переехать.

О войне 

- Вы рассказываете, что жили в Украине, потом в России, теперь идёт война между Россией и Украиной. Как вы к этому относитесь? Как ваши друзья из Швеции относятся к тому, что вы сейчас живёте в России, которая воюет с Украиной?

- На эту тему есть много чего сказать, конечно у меня были хорошие друзья из Восточной Украины - один из Харькова, другой из Донецка. Они сейчас русские граждане и тут живут. Также у меня много друзей шведов и англичан, конечно, они не поддерживают Россию, это понятно. Моя семья меня поддерживает и Россию, но я бы не сказал, что это часто встречается [в Швеции]. Но мои знакомые, с которыми у нас общие ценности, тоже поддерживают Россию. 

Фото из личного архива.

Но, конечно, когда я там жил в 2016 году - эта война уже была. Я даже был в Харькове, Запорожье, довольно близко [к фронту]. Поэтому эта война - это только продолжение. Жаль, я считаю, что они - братья, один народ. И, конечно, это конфликт больше Штатов, которые воюют с Россией, используют Украину, поддерживают её оружием, деньгами. Они давно не смогли бы воевать, если не поддержка Запада.

- Но Украина вот это всё про «один народ», «надо быть вместе» не поддерживает. Она хочет, чтобы Россия и Украина существовали отдельно . Вы не считаете, что это правильно: независимая страна с независимым народом?

- А Беларусь, например? Это страна-подружка, они там все говорят по-русски и всё равно они независимые: что-то вроде такого я бы хотел, чтобы Украина была как Беларусь.

- Независимая страна, но чтобы по-русски говорили?

- Нет, они могут, конечно, говорить на любом языке, на котором хотят. Я не хочу, чтобы кто-то заставлял говорить кого-то на языке, на котором он не хочет. Именно это проблема Украины, я там жил и они делали дубляж для русского телевидения. Это как-то тупо: все поняли русский, но есть дубляж. Заставлять людей говорить на языке, на котором они не хотят. Когда я там жил, все по-русски говорили, только сегодня - несколько лет, и они уже по-украински говорят. Это какой-то официальный, ненатуральный шаг - этот язык. Только на западе [Украины] очень мало людей, которые раньше говорили по-украински. Поэтому [пусть будет] такой язык, какой они хотят, но нужно защищать и тех, кто хочет выбрать русский, и сейчас в Украине они не защищают тех, кто хотят на русском общаться. Или вера. Мы тоже видим, московский патриархат сколько там страдает: крадут их храмы. Это, конечно, недобровольно.  

- А вы читаете новости шведских СМИ, может, английских, про то, как ракеты попадают в жилые дома, люди погибают? Вы говорите, что церковь московского патриархата страдает, но люди в Украине сейчас страдают больше, на их территории идёт война.

- Ну это факт. И в любом месте, где идёт война, люди, которые там находятся, будут страдать. Даже если это не цель, чтобы прямо в людей стрелять, конечно, вокруг инфраструктура не будет работать и из-за этого они будут страдать. И конечно, если вокруг война, есть риск, что… Там опасно! Очень опасно там быть и, конечно, нужно, чтобы люди, которые там находятся за фронтом - уехали оттуда. Ну там же проблема, например, что Украина запрещает, например, мужчинам уезжать из страны, а Россия всем, которые хотят, - добро пожаловать. Им нужно там остаться: они не хотят воевать, а их заставляют - мне это не нравится.

Я, конечно, читаю очень много точек зрения. Я читаю либеральные СМИ на шведском и консервативные новости на английском, русские новости тоже. Поэтому у меня есть все точки зрения.

- Но вам больше нравится то, что российские официальные медиа сообщают?

- Конечно, понятно, что они всё пишут, чтобы поддерживать позицию России. Но, конечно, я за Россию. Война - это не когда мы этого хотим, это как-то неизбежно, к сожалению.

О зарплатах в России и в Европе

- Давайте поговорим про Россию. Что вы ожидали увидеть? Удалось ли вам быстро найти работу, устраивает ли зарплата?

- Про работу могу сказать, что работаю удалённо учителем английского. Про зарплату могу сказать, что, конечно, когда встречаю русских, они часто, как бы сказать... слишком много думают о материальном. Они знают, что на Западе зарплата выше, но и стоимость жизни там намного дороже. Я часто слышу тех, кто страдает именно сейчас: отопление дорогое, бензин. Нет денег на машину, много налогов, везде на велосипедах ездят: они скажут, что делают это по экологическим причинам, но часто они делают это по экономическим причинам. В каком-то плане, если мы считаем стоимость жизни в Англии и Швеции, я бы не сказал, что огромная разница.  Конечно, у тебя там, может, будет квартира покрасивее, одежда пороскошнее, но что необходимо для жизни - это похоже [в России и на Западе]. 

И я часто читаю, что русские, наверно, слишком много жалуются. Конечно, есть и бедные, но им нужно помогать. Они жалуются, что супербедные, но часто у них есть достаточно. Я надеюсь, что русские будут больше думать о других целях. К сожалению, мы видим, когда русские уезжают из России, это делают это часто по экономическим причинам. Я переехал в Россию не по экономическим причинам, но всё равно я бы сказал, здесь довольно хорошо, налоги очень низкие по сравнению с Западом. Мне это очень нравится, что здесь - не социалистическая страна, свободно, здесь не нужно ждать, что государство будет всё делать для тебя, ты - независимый человек, можешь открыть бизнес. Здесь очень мало безработных, на Западе - очень много. Там большие зарплаты, но мало кто может найти себе такую работу.

- А вам не нравится социализм, который в Швеции?

- Да, особенно в Швеции. Один пример: ты можешь купить квартиру, но если хочешь снимать в центре Стокгольма, ты должен ждать 30 лет. Это система как в Советском Союзе была (я слышал, тоже слабая - нужно ждать очереди). Сейчас Запад - Советский Союз, а Россия - капиталисты (смеётся).

- А как жить в Стокгольме, если снимать квартиру нельзя, а своей нет?

- Сложно. Нужно жить у родителей или в комнате, если это твой друг, потому что официально снимать - нелегально. Можно снимать, но это нелегально и опасно. Люди, у которых есть квартира и они готовы пойти на такой риск, сдают, но стоимость аренды больше, чем должно. 

- А вы работаете удалённо в российской компании или нет?

- Не могу ответить на этот вопрос. 

От редакции. В Швеции практически невозможно самому сдавать квартиру. Как описывает украинка, которая уехала в Стокгольм вслед за мужем, чтобы сдать свою квартиру в аренду, необходимо получить разрешение от кооператива. Часто это разрешается делать на ограниченный промежуток времени, например, на полгода, поэтому этого рынка практически не существует. Другие наши эксперты говорят, что это не совсем соответствует действительности, но арендный вопрос действительно весьма бюрократичен.

О российском здравоохранении

- Вы уже давно живете в России, вы бывали в больницах? На здравоохранение многие жалуются. Вы с этим сталкивались?

- Да, у нас был плохой опыт с больницей здесь. Именно в Пскове, конечно, нужно делать что-то получше. Жаль, что такой уровень здравоохранения. В каком-то плане хорошо, что в России есть частные клиники и, часто, если они есть в крупных городах, то очень хорошо работают. Лучше, чем на Западе, я бы сказал. Может быть для русских это дорого, но если сравнивать со стоимостью частных клиник на Западе - это нереально дешево. И мне как-то нравится, что если есть возможность, то можно выбрать частные клиники. Например, в Швеции частные клиники запрещены.

- Государственная медицина в Швеции вам не нравится? Там можно лечиться в государственной больнице?

- Я сам - довольно здоровый человек, у меня не было такого опыта. Там бывает, что кто-то страдает, потому что нужно долго ждать очереди. Есть ситуация, когда в скорую помощь тебя возьмут, если ты прямо будешь умирать. Есть такая проблема. Но если ты туда попадёшь - то всё хорошо. И ты не можешь в частной клинике лечиться, только в государственной. Конечно, у них современного оборудования намного больше, чем у русских, особенно, если мы сравниваем государственные клиники. Такое оборудование есть, наверно, только в Санкт-Петербурге и Москве. Это то, что нужно делать лучше в России.

Фото из личного архива

- А с чем вы в Пскове столкнулись?

- Я могу только сказать, что это был плохой опыт: те кто там работали, были жестокими и то, что они делали, было жестоко и аморально. Я так сказал, но не знаю, если бы я в такой же ситуации был в других странах, может, там было бы так же. Это была плохая ситуация. Не знаю, были ли точно те люди виноваты, но, конечно, я много слышу, что нужно ситуацию улучшать. Но сами с собой мы решили, что в случае чего нам придётся ехать в Питер, если нужно экстренно лечиться. Но я рассказал только свой опыт, всего я не знаю.

Как на Джона повлияли санкции

- Люди на улицах слышат, что вы хорошо говорите по-русски, но с акцентом, а сейчас идёт война, много по телевидению говорят, что Россия воюет с Западом. Люди в этих обстоятельствах на ваш акцент обращают внимание?

- Практически нет (смеётся). Я не знаю, я выгляжу очень по-русски, наверно, может, они думают, что я - русский, который родился за границей - но не знаю.  Раньше, конечно, постоянно спрашивали, а сейчас - реже и реже.

- Вам легко было переехать в Россию? Даже в российских СМИ я читал, что очень много бюрократии.

- Да, это правда, истина. Но сейчас я также вижу другую сторону: после санкций для моей жены нереально посетить Швецию. Но Англию, например, можно. Сейчас для моей жены ситуацию очень сложная. Но с другой стороны моим родителям легко попасть в Россию. Мы это делаем через турагентство, которое очень помогает. Если бы не было турагентства - это было бы довольно сложно. И первый раз, когда я это делал, я мало знал, как это делать правильно, много бюрократии сложной. Первый раз это было сложно. Но есть много хороших людей, иностранцев, которые много знают и помогают. Я думаю, что другие страны - Иран или Китай - посетить тоже сложно. Не так легко, как в Европейском Союзе - это практически одна страна. Я сейчас стараюсь сделать вид на жительство, читал об этом, много бюрократии, это истина. Наверно, если бы моя жена переехала в Швецию, это тоже было бы нелегко. Но есть вещи, которые [в России] могли бы сделать проще, и они делают: есть много новых законов, которые открывают возможность для двойного гражданства, это очень хорошо, можно получить его за один год через родственников. 

- Вы сказали про санкции. Как они изменили вашу жизнь в потребительском плане? Что в магазинах? Исчезли ли товары, которые вы любили?

- Да, это больше на меня влияет. Я более международный человек. Думаю, что обычные русские меньше это замечают.  То что больше русских компаний становится - это плюс. Но я за свободный рынок, хочу, чтобы были все возможности. Что стало сложно - это сервисы в банках: там огромные проблемы. Когда между Западом и Россией закрылся SWIFT - это стало огромной проблемой. Даже когда люди хотят меня посетить, им нужно мне деньги перевести. Это плохо и для туризма. Это показывает, насколько Россия была зависимой от этой системы SWIFT. России нужно устроить свою.

Из других товаров, с машинами печально, маленький выбор на рынке. Есть особенные товары, которые сейчас сложно найти. Но самое сложное - это банки. И то что сейчас, чтобы попасть на Запад, нужно ехать через Стамбул - долго и очень дорого. Кажется, 150 тысяч стоит возвратный билет. Очень дорого, чтобы посетить Стокгольм, который так же близко, как и Москва. Но это, конечно, не Россия виновата, а Запад. Они тоже страдают, сейчас нет энергии, плохая экономика. Но это для них не важно. Они считают, что самое главное - экологическая политика, политика против расизма. Ценность гуманизма для них - как религия. Им экономика не важна. Я учился в университете и там, где учатся экономике, даже если ты учишь математику, физику, [есть предметы по экологии и феминизму]. Это сильная пропаганда, которой я бы хотел избежать.

- А гуманизм - разве это плохо? 

- Гуманизм плохо, когда ты ставишь его на первое место. Когда ты считаешь, что самая высшая цель - это развитие человека на этой земле. А нам нужно понимать, что есть Бог, и самое важное - это спасение. И то что мы спасаем мир через экологичность - это тоже как-то неправильно. Мы слишком высоко думаем про себя и что мы можем поменять. Мы не можем спасать мир, нам нужно спасать себя.

- Вы планируете когда-то вернуться в Швецию, может быть с женой?

- Ну да, но сейчас это сложно. И [поехали бы] только как туристы, потому что жить на Западе не хотел бы. Если бы жил на Западе, то скорее в Англии, чем Швеции, потому что в Англии больше свободы и меньше налоги. Но хотел бы жить в православной стране, Россия мне нравится, моя жена русская, наши дети будут русскими. И, наверно, я тоже буду считать её своей страной, потому что надеюсь, что скоро буду гражданином и тоже смогу называть себя русским.

- Вам российские СМИ предлагали рассказать историю, что вы из Европы и хотите жить в России?

- Вы первые, я довольно скрытный человек.

О российской пропаганде и мобилизации

- Вы не боитесь, что вы послушали Russia Today, вообще послушали российскую пропаганду и сформировали свое мнение. Не боитесь разочароваться в ней?

- Я сам читаю новости. Конечно, Russia Today пишет про Россию только хорошее. Нам тоже нужны такие новости. Когда ты читаешь западные новости, что всё плохо в России, а потом русские новости, что всё хорошо, - ты можешь и сам быть умным и понять, где истина. Но я больше оптимист и больше поддерживаю всё русское: правительство, культуру, религию. Но конечно мир не идеален, никакая страна не идеальна. Я жил во многих разных странах. Может создаться такое чувство, что я куда-то перееду, и там всё будет лучше. Я считаю, что страдания не зависят от того, в какой ты стране. Важнее, как ты сам относишься к беде, как ты сам её принимаешь. Если ты видишь беду и не принимаешь её - это уже не беда. Нужно быть больше оптимистом, но понимать, что рай не на Земле, рай потом.

- Вы надеетесь получить российское гражданство и стать российским гражданином. А вы не боитесь мобилизации? Что вас на войну отправят.

- Наверно, боятся все. Не могу сказать, что я этого прямо очень хочу. Я довольно старомодный и понимаю, что раньше вообще не было выбора. Я не думаю, что я или жена хотели бы попадать под этот риск и мало из тех, кто сейчас воюет, такой риск приветствует, но они смирились и делают это для народа. Я думаю, что если милиция увидит человека, который скажет: «Я очень очень хочу воевать!», - это, наверно, что-то с ним не так.

- Вы имеете в виду, что если сами попроситесь, то это воспримут как плохой знак?

- Нет, я думаю, что любой человек, который скажет: «Я очень хочу воевать и быть там, где могу в кого-то стрелять», - это плохое желание, но война - это неизбежно и нужно служить своему народу, когда тебе нужно. Это не желание, а обязанность. Принял бы я эту обязанность? Если я русский гражданин и от меня это требуется, тогда да. Если есть у меня выбор - тогда нет. Спросишь меня, хочу я или нет, я наверно отвечу: «Нет». Но если спросишь меня: ты хочешь или нет, но обязан как русский гражданин, тогда у меня нет выбора и я смирюсь.

- Есть ли у вас знакомые, которые после ваших рассказов, захотели в Россию? Или они наоборот вас обратно зовут?

- Зависит от того, кто это. Если православные, то они поддерживают, им хочется посетить. У меня и здесь есть знакомые люди, которые с Запада. Есть священник из Ростова - отец Джозеф Глиссон, у него есть деревня для американцев. Есть и другие консервативные люди, они понимают, что Россия против гей-пропаганды, феминизма, экологизма. Им очень нравится, что Путин - крепкий руководитель и так далее. Понимают, что их демократия - это много разных людей, но нет другой политики. А Путин много раз менял свою политику, делает, что народ хочет. Такие люди хотят в Россию, но им сложно из-за языка, банков, бюрократии. Чтобы здесь найти работу… Но я думаю, что многие хотят. И тут много добрых, женственных и красивых девушек, чтобы жениться. Есть много хороших причин здесь жить.

- А назад кто-нибудь зовёт?

- Конечно, родители, родственники, особенно моя мать. Но даже если она хочет, то давно поняла, что я не хочу там жить, и уже смирилась. Но она, может, посетит Россию, научится русскому языку… Она поддерживает Россию, всё хорошо, слава Богу.