«Ваша культура, конечно, древнее...»

Соединенные Штаты Америки показали псковским специалистам, как можно уважать и беречь историческое наследие

Защита памятников культуры – тема неиссякаемая для нашей страны, больная для Пскова. Все вроде как у людей: и федеральный орган охраны есть, и специалисты, и общественные организации…

Говорят, денег нет или очень мало, поэтому не можем сохранять наше архитектурное наследие – лицо города. Правда, в последнее время появились инвесторы, заинтересованные в освоении именно центра Пскова, но их экономические интересы чаще всего расходятся с проблемой сохранения памятников архитектуры. Специалистам давно известно: в центре строить рискованно, много ограничений, дополнительные расходы на археологию, реставрацию.

Однако со временем стоимость земли и зданий на ней будет возрастать, и инвестор отлично это знает. Но ограничивать себя все же не хочет, а начинает игры с законами. Возникает образ реальных сил, действующих в нашем городе: тяжелый телец, слепой и разъяренный, бежит напролом, пробивая стены, норовит затоптать культурный слой… Входит в бешенство при малейшей попытке остановить его – на языке чиновников это называется: «жизнь остановить совершенно невозможно». Но вообще-то телец – это еще не вся жизнь, а только животное, управляемое, хотя и тугодумное.

Никто ведь не скажет, что жизнь в Соединенных Штатах Америки (стране пресловутого золотого тельца) совершенно остановилась. Напротив, она успешно идет и уровень ее не сравнить с нашим провинциальным – по части разумно организованных решений, выгодных прежде всего человеку, а с ним – обществу в целом.

Шарлотт, Северная Каролина

Мы летим над Америкой. Наступает ночь, а под нами – фантастическое зрелище впервые увиденной американской земли: непрерывный светящийся узор городов, поля оранжевых и голубых искр, бликов, а между ними – нити дорог, живые потоки света, и так – во все стороны, до горизонта… Ночная риза континента, восточное побережье Атлантики.

Нас было десять человек – группа, отобранная по конкурсу американскими организаторами1 . Для нас была подготовлена очень плотная программа, ориентированная на профессиональные и личные интересы, которые были заявлены в анкетах. Мы жили в гостиницах и в семьях, согласившихся принять нас как гостей, в течение двух недель.

Мы остались искренне благодарны нашим хозяевам. Спокойная забота, радость знакомства, разговоры о детях, быте, о домашних животных (а они были в каждой семье, собаки и кошки) – снимали напряжение рабочего дня. А дни были наполнены поездками и деловыми встречами.

Базовый наш город – Шарлотт в штате Северная Каролина, встретил нас ранним утром 14 января тишиной, совершенно пустыми улицами районов, похожих на усадебные предместья. Город расположен в удивительной местности с пологими горками, озерцами, неожиданными поворотами коротких улиц, обсаженных старыми деревьями. Город вырос в XVIII в. на месте поселения выходцев из Шотландии и назван именем королевы Шарлотты, жены английского короля Георга III. Она никогда не бывала здесь, но имя осеняет город, в деловом центре поставлен небольшой бронзовый памятник; парадные портреты королевской четы занимают достойное место в музее истории города. Жители Шарлотта с удовольствием упоминают королеву – символ основания города. Сохраняется усадьба одного из первых поселенцев – Александра Хезекайя, а в деловом центре совсем недавно поставлен 60-и этажный небоскреб банка «Америка», увенчанный короной, которая по ночам, благодаря подсветке, парит над городом. Чувство местного патриотизма – вот что постоянно ощущалось и в беседах о славном Шарлотте.

Еще 10 лет назад центр города, состоявший из старых зданий, был проблемой для местных властей: дома разрушались, никто не хотел вкладывать деньги в их сохранение. Новые районы – и побогаче, и поскромнее (не поворачивается язык сказать «победнее») росли за пределами исторического центра, лишенного инфраструктуры. Муниципальные власти приняли решение о допуске в центр города представителей нескольких ведущих банков страны. Но с условием – банки построят свои офисы на главных улицах города и вместе с тем – приведут в порядок соседние старые районы.

В течение последних 10 лет в центре Шарлотта выросли самые разные по архитектуре высотные здания, а ставшие престижными старые районы были заселены банковскими служащими, которые живут теперь в памятниках архитектуры и ходят пешком на работу. Для крупных городов Америки – вариант идеальный, так как общественный транспорт почти отсутствует (в историческом центре ходит небольшой автобус, ярко-красный, с деревянными скамьями, стилизованный под первые автобусы города. Называют его «подкидыш», и проезд в нем бесплатный.)

Здесь я хочу заметить, что застройка центра города небоскребами – для Америки ключевая архитектурная традиция. И хотя первоначально Шарлотт сложился как город малоэтажный, разбросанный по холмам, в духе европейского поселения, но уже к середине XIX века он стал крупным промышленным, и главное, транспортным узлом региона – то есть развивался так же динамично, как любой большой город. А, как известно, знаком процветания американского города, его принадлежности именно к этой стране, является высотное строительство и форма небоскреба. Вот почему Шарлотт – город истинно американской архитектурной традиции. Здесь соединяются архитектура старой чикагской школы Дж. Салливэна и архитектура уютных вилл и особняков, узаконенная Фрэнком Ллойдом Райтом, – ведущими зодчими рубежа XIX-XX вв.

Интересно благоустроена городская среда центра, его нижний ярус. Множество фонтанов украшают улицы: ступенчатые каскады, водопады, речки, обсаженные декоративными кустами и цветами, вазоны, светящиеся по вечерам, все это рождает особые звуки, журчанье и плеск, отвлекают от специфических городских шумов. У подножия небоскребов – дворики с фонарями и лампами, скамейки, столики, деревья, оплетенные мелкими светящимися гирляндами (это уже есть и у нас), и еще – декоративные скульптуры, почти на каждом углу. Поэтому центр города уютен, как дом, воздух чист, а ядовитой городской пыли я вообще не заметила.

В мэрии мы беседовали с Джоном Роджерсом, представителем администрации исторического района. Отдел планирования, возглавляемый Джоном, контролирует застройку городского центра. И здесь есть проблемы, сходные с нашими: сохранение архитектурной среды, увещевания частных застройщиков, строящих на своей земле что захочется, вопреки градостроительным регламентам, наложение штрафов, нервы и энергия добровольных помощников городских властей… Но в целом – законопослушание и разумность. Выполнение общественных задач воспринимается как условие благосостояния каждого.

Простой пример: в семье пенсионеров – Криста и Мейджи Коконис, которые приняли нас, установлены добровольные взносы:

1. На содержание городского симфонического оркестра – Крист и Мейджи любят музыку, Мейджи играет в церковном оркестре на колокольчиках.

2. На содержание детского центра «Дискавери» – дети наших хозяев уже взрослые, и супругам понятно, что такой центр развития детей необходим городу.

3. Раз в неделю Крист, добровольно и безвозмездно, участвует в строительстве жилья для бедных. Сам он по профессии врач, и в больнице, где работал до выхода на пенсию, есть небольшой музей с портретом Криста в молодости, с его инструментами, описаниями работы.

Вторая хозяйка, Элис Бостик, одинокая пенсионерка 65-и лет, преподавала в школе. Она несколько дней в неделю безвозмездно работает в частном, недавно открытом музее «Плантация Роуздейл», начала XIXв. Мы слушали ее экскурсию в старом скромном домике, реставрация которого стоила 6 миллионов долларов. Средства – некоммерческого фонда. В музее два штатных сотрудника, остальные – волонтеры, пенсионеры и студенты.

Помощь городской власти оказывается множеством некоммерческих организаций, имеющих налоговые льготы. И это – главный стимул для развития фондов, вкладывающих средства в реставрацию, реконструкцию и сохранение исторической среды города.

Исторический Чарльстон, Южная Каролина

Чарльстон – второй город, где мы познакомились с проблемами сохранения архитектурного наследия. Город-курорт на берегу Атлантического океана, заполненный в сезон и спокойный, безмятежный зимой. Город церковных шпилей, ажурных решеток, узких улочек и океанского побережья. Город небольших особняков, поставленных среди сказочных садов, словно сошедших с журнальных обложек…

Секрет глянцевой картинки-Чарльстона оказался простым. В городе существуют не одно, а два общества защиты исторического центра. Одно ориентировано на работу с домовладельцами старых, подлежащих охране зданий. Обществом проводятся фестивали с конкурсами между домовладельцами на лучший двор, лучшие сады, организуются дни открытых дверей в особняки, где туристы за умеренную плату хозяевам могут осмотреть старинное здание и, если понравится, – снять его на летний сезон. Это – престижно для туристов, выгодно владельцам и организаторам. Другое общество – «Исторический Чарльстон», занимается реставрацией и реконструкцией этих зданий. Понятно, что от недостатка заказов общество не страдает. Все здания исторического центра города внесены в национальный реестр памятников, и если домовладелец покупает особую табличку на фасад своего дома, то стоимость здания значительно возрастает.

Оба общества имеют старые здания в своей собственности, магазины сувениров и антиквариата. Оба общества пользуются в городе репутацией серьезных бизнес-центров, оказывают влияние на политику городских властей, поднимая престиж и стоимость города Чарльстона.

Фонд «Историческая Саванна»

Город, воспетый автором «Унесенных ветром». Экзотический город-форт, живший ожиданием пиратских набегов. Регулярная сеть улиц XVIII века, скверы и сады, оригинальная кирпичная архитектура американского юга. Мы шагали по перекресткам Саванны, вслед за порхающей афроамериканкой Мелиссой Жест, которая именно жестом останавливала потоки машин, чтобы подвести нас к очередному дому-музею.

Общественный Фонд «Историческая Саванна» является владельцем многих старых домов, занимается их реконструкцией с последующей сдачей в аренду. В последние годы выгодней стало сдавать не офисы, а жилые здания, и Фонд участвует в аукционах, стремясь выкупить исторические дома, приспособить их для жилья. Второе направление работы Фонда – сохранение комплексов, связанных с бытом негритянского населения. Фактически, это – бараки и конюшни, сараи для экипажей, которые почти развалились. Но Мелисса, член Совета директоров Фонда, очень твердо заявила о том, что намерена бороться за сохранение истории своего народа, которая стала частью истории Америки.

И все же именно в Саванне, где все располагало к активным впечатлениям, меня ожидало горькое потрясение. В Саваннском колледже искусств и дизайна, где преподаются методы исторической консервации памятников архитектуры, нас встречал профессор Мальборо Пакард. Картинная галерея с работами Ван Дейка, английской живописью XVI в., кабинет гравюр, экспозиция ювелирного искусства… Сверхкомпьютерные технологии в обучении, и единственная проблема колледжа – устройство парковки для студентов, вот о чем поведал нам профессор. Больше не было сил смотреть на это, вспоминая, как обстоят дела в наших т.н. колледжах. Да, студент в Саванне платит 20 000$ в год, но ему предоставлено все – от мировых произведений искусства до современнейших аудиторий и общежитий. Да, у нас – другие деньги… Но куда идут эти деньги, в том числе и плата за обучение? Преподаватели все также бьются за копейки, студенты все также занимаются в убогих помещениях, питаются не известно чем, а в музей их надо вести, построив в шеренгу, так как неприучены они к музеям, нет таких программ. Колледж в Саванне основан по обратному принципу: музей пришел к студентам, это – их база, их учебный материал и именно на этом держится престиж колледжа, и поэтому там дорогое обучение.

Ах, Саванна, город контрастных впечатлений…

Огромное имение Билтмор расположено у подножия Дымящихся гор. Хозяева, миллионеры Вандербильды, уже несколько поколений владеют имением. Это – один из больших коммерческих музеев Америки. Его виноградные плантации и винные заводы известны по всей стране, его готический замок хранит шедевры классического искусства. Его Рождественские вечера – ноу-хау музейного дела Северной Каролины, и стоит это бешеные деньги, и приглашаются лишь избранные. Маленький городок Эшвилль, почти деревня, расцветает в летний сезон, когда в нем, на пути в Билтмор, останавливаются потоки туристов. И, конечно, есть проблемы в сохранении этого музея-замка, но когда хозяин содержит штат в 500 музейных работников, а всего в имении около 1500 служащих, то главная характеристика Билтмора – достоинство и красота, объединенные европейской культурой и американской природой.

Неподдельные ценности

Меня радовало то, что проблемы реставрации памятников архитектуры в Северной Каролине совершенно идентичны нашим и решаются так же – безусловное сохранение всей информации о памятнике. Как и у нас, яростные споры вызывают методы сохранения. Американцы, в массе своей воспитаны на яркой и гладкой рекламной продукции, стремятся к подражанию ей. Они признают копии отличного качества и не любят вида старого, пострадавшего от времени здания или интерьера. Европейская эстетика руин, аристократическая по своей истории и созерцательная по сути, незнакома этому простому, деловому народу. Но именно американские специалисты ввели современный термин: «историческая консервация» и воспитывают своих туристов, открывают им глаза на подлинные, а не поддельные национальные ценности. Разумеется, это непросто.

В великолепной усадьбе Мидлтон Плейс по лабиринту парка нас водила седовласая и энергичная экскурсовод-волонтер. Ухоженный, благородный XVIII век, благоухание розовых камелий, мраморные скульптуры, версальская четкость газонов и куртин… А в центре парка – руины дома, горелый кирпич, печные трубы потрясали ожившей картиной трагедии, гибели, гражданской войны в южных штатах. На встрече с одним из директоров музея-усадьбы, Дэвидом Рэйми, я спросила, не намерен ли совет директоров восстановить дом, учитывая, что изображения дома сохранились. Ответ был кратким, интонации исключали дальнейшее развитие темы: «Нет, этого делать мы не будем». На всем пространстве Мидлтон Плейс, в каждом уголке, прочитывалась четкая концепция, основанная на уважении к своей, подлинной истории, на разумном планировании усадебного музейного хозяйства.

Для удовлетворения спроса массового туризма в Мидлтон-Плейс есть самое необходимое: небольшой ресторан с конференц-залом, в старом леднике – школьный кабинет, конюшни для любителей верховой езды, экипажи, лодки на реке Эшли. Лесная парковка, хорошо устроенный и дорогой магазин сувениров.

Последний американский вечер прошел в Вашингтоне, и был он грустным. Кончалась стажировка, а какой опыт и знания можно применить у нас, в Пскове? Культура – на бюджетных средствах, и где те фонды с налоговыми льготами? И где те граждане, готовые бесплатно поработать не для себя лично, относящиеся к власти не с лакейским поклоном, а с достоинством и доверием? Не то, чтобы американская модель развития общества для нас идеальна (пусть в этом разбираются политики), но налицо – наша общественная отсталость. Неповоротливость ума, бедность чувств, зато отличный аппетит и на свое и на чужое…

А американцы-то все время деликатно оговаривались: «Конечно, ваша культура древнее, выше…»

Ирина Голубева,
председатель архитектурной секции Псковского областного отделения Всероссийского Общества охраны памятников истории и культуры, ведущий искусствовед Псковского института «Спецпроектреставрация».