«Русские уехали во Псков, а мы – в Эстонию»

Граница между Россией и Эстонией прошла прямо по ареалу проживания малого народа сету, относящегося, как и эстонцы, к финно-угорской группе. Большинство исповедует православие. Число сету в Печорском районе неуклонно сокращается – большая часть перебирается в Эстонию. Порвав с корнями, они утрачивают традиционный уклад.

Татьяна Огарева, хранитель музея сету в Печорском районе. Фото: Игорь Соловьев.

Культура сету могла бы исчезнуть вовсе, если бы не отдельные энтузиасты. Одна из них – Татьяна Огарева – живет в деревне Сигово в 15 км от Печор. Сама она к сету никакого отношения не имеет – в 80-е бывшая учительница музыки приехала сюда из Питера на лето, да так и осталась. Когда в 90-е начался отток сету, отъезжающие попросту выбрасывали или даже сжигали старые вещи. Тогда-то Огарева и ее односельчанин – ныне покойный Николай Таппер – решили сохранить хотя бы часть этих вещей и создать музей. Музей ютится в сарае во дворе дома, где живет Татьяна. Он существует на ее личные деньги, частные пожертвования и гранты. В музее - традиционная одежда, полотенца, прялки, различная утварь и несколько кукол в человеческий рост.

- Это психологические портреты моих односельчан,- поясняет Огарева. - Увы, их становится все меньше и меньше. Еще в 1989 году сету было 6 тыс., сейчас - 200 человек.

- За счет естественной убыли или эмиграции?

- Конечно, за счет эмиграции. У них всегда было много детей. В царские времена могло быть по 16 в семье. Народ сету пережил в 40-е годы примерно то же, что кулаки в 20-30-е. Их сгоняли с насиженных земель и депортировали, а они уходили в леса. Не так, как «лесные братья», а без оружия.

- Так что же, внешние условия жизни для них не важны?

- Ну как сказать... У них свой особый менталитет, они отличаются даже от эстонцев: молчаливые, очень трудолюбивые, любят уединение. Но знаете, когда в России начисляют пенсию исходя из какой-то мифической зарплаты, а в Эстонии во главу угла ставят принцип достойного существования, любой захочет уехать. Жаль, культура целого народа фактически утрачивается. Большинство там живет в городах, а сохранившиеся вещи остаются здесь. Правда, в Эстонии есть районы, где местный диалект напоминает язык сету. Например, город Выру, это километров 50 от Печор.

В Выру я встретился с семьей Ози - Ольгой, Владимиром, их сыном Энно, его женой Эве и их дочерью. Энно переехал в Эстонию еще в начале 80-х: в Печорском районе одна за другой закрывались эстонские школы.

- Мы не хотели уезжать,- признается Ольга,- но здоровья совсем не осталось и без детей трудно. Да и когда посмотришь, что творится в деревнях в России, волосы дыбом встают. Русские уехали во Псков, а мы – сюда.

Пенсия у Николая 3 тыс. крон (чуть больше 6 тыс. рублей), у Ольги - 1270 крон по выслуге лет и еще 420 крон по инвалидности. Дети работают на почте и получают 4-4,5 тыс. крон. По эстонским меркам семья очень небогатая.

- На каком языке вы разговариваете дома? - спросил я.

- Между собой – на сету, с девочкой – по-эстонски. Но она почти все понимает, когда мы говорим между собой.

- А русский язык она знает?

- Всего несколько слов: бабушка, дедушка, корова.

- А вы свои традиции не забыли?

- Отмечаем праздники. Одежду традиционную, правда, уже не носим, но в сундуке храним несколько платьев и полотенец. Чтобы внуки и правнуки помнили.