«Я и мои друзья уверены, что он – 85-й»

По увидевшим свет 17 декабря со ссылкой на МВД и ФСБ сообщениям, возобновлено расследование уголовного дела по факту гибели 84 военнослужащих 6-й роты 104-го полка 76-й Черниговской (Псковской) дивизии ВДВ 29 февраля – 1 марта 2000 г., произведены задержания, даже названы имена подозреваемых. Дважды в 2010 году «Псковская губерния» возвращалась к трагической теме гибели 6-й роты [см.: Л. Шлосберг. С высоты; Восемьдесят четыре; Мёртвые сраму не имут]. На публикации пришло много читательских откликов*. Один из них – непосредственно на статью о бывшем командире 104-го полка Сергее Мелентьеве – особенный. Это заметки живущего в Челябинске Олега Красильникова, знавшего Сергея Мелентьева с детства. Он оставил их в блоге редактора «Псковской губернии» Льва Шлосберга несколько месяцев спустя после публикации. Заметки эмоциональные, сугубо человеческие. Сейчас, когда следствие, благодаря многим настояниям, возобновлено, их публикация является во всех смыслах своевременной. Мы представляем воспоминания Олега Красильникова вниманию читателей «Псковской губернии» в авторской редакции.

Сергей Мелентьев – выпускник Омского высшего общевойскового командного дважды Краснознаменного училища имени М. В. Фрунзе (1983 г.).

Уважаемый Лев! Пишет Вам Олег Красильников. Я знал Сергея Мелентьева с детства, много о нем могу рассказать. Я, как и многие, не верю в его смерть от инфаркта. Он погиб, и погиб как честный, образцовый офицер. Я уже прожил достаточно лет, а человека такого масштаба, порядочности, ответственности не встречал. Такого же мнения придерживаются все люди, близко знавшие Мелентьева. Именно поэтому, вопреки мнению официальных властей, мы назвали школу, в которой он учился, его именем и установили мемориальную доску, организовали школьный музей, рассказывающий о его жизни. Буду рад помочь любым способом – при условии, если Вы разделяете мое мнение.

Я пишу Вам не только от своего имени, а от имени множества людей, лично знавших Сергея Юрьевича Мелентьева с самого детства.

Сергей всегда был неординарным человеком. В школе он отличался удивительными способностями – никогда особо не сидел за учебниками, был одним из лучших спортсменов, участвовал во всех делах школы. Однако учился только на «отлично». В аттестате у него единственная «4» была по литературе и то только потому, что у него было особое мнение о Базарове. Никакие силы, даже возможность получения золотой медали, не смогли заставить его изменить свое мнение.

Поскольку он всегда в школе отличался высоким ростом и худобой, как и все, имел кличку, на которую никогда не обижался, поскольку считал ее остроумной – его все звали Джон, по аналогии с лодкой «джонкой», длинной и узкой.

Джон всегда отличался чувством юмора. Вкупе с хорошим воспитанием и образцовым знанием всех предметов, естественно, учителя в нем души не чаяли.

В нем всегда было обостренное чувство товарищества. Он не испытывал трудностей в учебе, что не скажешь обо всех его друзьях. На выпускных экзаменах в школе он встал очень рано, побежал на главпочтамт, позвонил во Владивосток, узнал темы сочинений. И с четырех утра и до восьми он оббежал всех друзей и сообщил тему, чтобы все мы хорошо сдали. Ему этого самому, естественно, нужно не было – он любое сочинение писал на отлично.

Перед выпуском из школы он, как самый уважаемый из учеников, подходил к преподавателям и просил написать похвальные грамоты своим друзьям по самым незначительным поводам, которые преподаватели практически не помнили. Многим из нас эти грамоты позволили поступить в ВУЗы при пограничном наборе баллов.

Его никто об этом не просил, и узнали мы о его «сподвижничестве» уже позже, на встрече выпускников на следующий год.

Чувство собственного достоинства и чести у него было обострено с детства. Помню случай. Мы пацанами решили поработать в летние каникулы на стройке. Работа была тяжелая – месили раствор, носили кирпичи, таскали доски. И вот нам выдали первый в жизни заработанный аванс – по 20 рублей. В день аванса к нам подошли уже взрослые парни и потребовали с каждого по 5 рублей, предтеча рэкета, как сейчас бы сказали.

В ответ на отказ нас начали лупить. Увидев, что не получается взять у нас деньги, плюнули и начали уходить. Лежим мы в песке и радуемся, сжимая в кармане свои заветные 20 рублей. Но тут встает Джон (избитый больше, чем остальные – за свой рост) и кричит им вслед: «Стойте! Я дам вам денег!!!». Они переглянулись и, удивленные, пошли назад. Мы лежим и ничего не понимаем – зачем он так поступил, ведь мы сохранили свои деньги?!

Когда эти хулиганы подошли к Джону, он опустил руку в карман, достал горсть медяков по 2-3 копейки, и каждому вручил по монетке! Те пришли в ярость, и лупили нас второй раз уже серьёзней, в основном, конечно, опять досталось Джону.

Но хотя мы все были в крови, было ощущение, что мы победили. Хлюпая разбитыми носами, мы молча подошли к Джону и пожали ему руку. Сейчас я думаю, что мальчишкой Сергей поступил так, как редкий мужчина может сделать.

По окончании школы, когда он объявил о своем решении поступать в обычное общевойсковое военное училище, все, кто его знал, просто не поверили – для него был открыт любой, самый престижный ВУЗ страны! Он ответил: «Мой папа – военный, и это мой путь».

Однако в военкомате на медкомиссии его зарубили по зрению и сказали: «Стезя военного не для тебя». Что он сделал: нашел где-то таблицу для проверки зрения и выучил ее наизусть (!!!). В итоге он поступил.

В военное училище из наших друзей поступило двое: Сергей Мелентьев и Евгений Жорторипенко. Женька поступил в училище морской пехоты. Не зря говорят: скажи, кто твой друг, и я скажу, кто ты. Женька сейчас полковник, заведующий кафедрой в институте МВД. До этого он был командиром ДШБ морской пехоты. Что он сделал и как оказался в МВД, можно узнать из интернета. Практически он спас от истребления несколько сотен мальчишек. Он также многое может сказать о Джоне…

* * *

Летом 2001 года мы поехали отдыхать на море и заехали к Сергею в Ульяновск, как раз накануне дня ВДВ. Полночи проговорили, вспоминали школу, общих знакомых.

Публикация «Псковской губернии» «Мёртвые сраму не имут» от 19 мая 2010 года, на которую в редакцию пришел отклик Олега Красильникова из Челябинска.

Естественно, возник вопрос о гибели десантников в том роковом бою. Он сказал только две фразы: «Не верьте ничему, что говорят про чеченскую войну в официальных СМИ», и затем: «Променяли 17 миллионов на 84 жизни».

Больше ни одного слова про службу он не сказал.

Хочется отметить, что Сергей никогда не пил и не курил. Ежедневно, при любых обстоятельствах, совершал по утрам 10-километровые пробежки. Он отличался богатырским здоровьем. Этим, отчасти, и объясняется тот факт, что его 9 дней после гибели не могли опознать в моргах. Там была получена ориентировка на труп 40-летнего мужчины. А у медиков была полная уверенность, что у них находится тело 25-30 летнего мужчины. И только его мама достоверно его опознала.

Уважаемый, Лев! Великим делом Вы занялись – вернуть доброе имя этому человеку. Я буду оказывать Вам любую посильную помощь. Я и мои друзья уверены, что он – 85-й. Он погиб с ними, не отступив ни на шаг, он, скорее, лёг бы сам на амбразуру, чем предал бы их.

Людям мыслящим очевидно – не он истинный виновник этой бойни.

Уверен, рано или поздно всплывет информация: кто организовал этот проход, кто заплатил деньги и кто их получил.

Олег КРАСИЛЬНИКОВ, г. Челябинск

От редакции. «Псковская губерния» надеется на продолжение читательского расследования гибели десантников 6-й роты и командира 104-го полка.

* Вот отклик от журналиста Андрея Ронжина из Рыбинска Ярославской области, пришедший в редакцию «ПГ» только что, 17 декабря: «Я работаю на телевидении, журналист, телеведущий новостей. Знаю маму Стаса Грудинского. Я несколько раз делал сюжеты о гибели роты, точнее, о самих ребятах, начиная с их похорон. Рому Судакова и Стаса Грудинского хоронили 18.03.2000.У меня есть достоверные сведения, что наши паталогоанатомы сотворили буквально чудо с их лицами за одну ночь. По их словам, ребят расстреливали в лицо из автоматов, и они восстанавливали лица по фотографиям. Жутко было смотреть, когда к гробам близко не подпускали родных, чтобы потрогать или поцеловать ребят. Возле каждого тела стояли по 2 человека в штатском... Это просто нахлынули воспоминания. Меня гибель 6-й роты так торкнула 10 лет назад, что я до сих пор при воспоминании о них не могу сдержать эмоции. Много читал об этом, интересовался, поэтому ваша статья, хотя и ничего нового мне не дала, но написана с душой и по человечески. Спасибо! С уважением, Андрей Ронжин».