«…И путешествие в Опочку»

Петербургские гражданские наблюдатели оказались единственным сюрпризом на выборах главы Опочецкого района. Авторы сюрприза также оказались удивлены

На пресс-конференции, посвященной итогам опочецких выборов, председатель областного избиркома Николай Цветков едва ли не основное внимание уделил появлению в районе в качестве наблюдателей группы молодых жителей Санкт-Петербурга, представившихся как корреспонденты известной в обеих столицах газеты «Мой район». Г-н Цветков выдал целую серию глубокомысленных умозаключений о причинах, мотивах и целях появления в Опочецком районе петербургских наблюдателей, показавших себя весьма подкованными людьми, придирчиво сопровождавших выборы на 8 из 27 избирательных участков и в территориальной комиссии Опочецкого района.

Молодые петербуржцы вдохновили Николая Цветкова на целый ряд перлов.

Вид из окна участковой избирательной комиссии при небольшом воображении легко превращается в символическую картину окружающего мира.

Председатель областного избиркома воспринял независимых контролеров выборов как угрозу, вызов «всей избирательной системе Псковской области», о чем сказал публично.

Попытки установить связь гостей Опочецкого района с кем-то из кандидатов провалились: связь не устанавливалась.

По мнению г-на Цветкова, внештатные корреспонденты городской газеты Санкт-Петербурга хотели сорвать работу участковых избирательных комиссий на выборах в Опочецком районе. Именно они подали (и уже в этом г-н Цветков усмотрел нарушение привычных устоев), «львиную долю жалоб, поступивших в участковые комиссии в течение дня голосования».

Почти растерянно г-н Цветков сообщил прессе, что «данная газета в соответствии с заявленными уставными целями является городским информационным новостным еженедельником Санкт-Петербурга. При этом редакционная политика данного СМИ говорит о том, что газета «Мой район» рассказывает о явлениях и событиях, которые влияют на жизнь петербуржцев, определяют их бытие, окружение и т. д. Каким образом выборы в Опочецком районе влияют на бытие и сознание петербуржцев, остается только догадываться».

Дальше весьма не точно описал результаты рассмотрения жалоб и перешел к прямым политическим выводам: «Ни одна из жалоб не была признана обоснованной [ 1]. Кроме того, вид этих жалоб наталкивает на мысль об использовании особой предвыборной технологии по дискредитации избирательных комиссий. Жалобы – это шаблон, напечатанный на компьютере, отксеренный, в который заносятся те или иные замечания.

Оспаривать действия комиссии журналисты не могут. Все эти жалобы привели к тому, что члены отдельных участковых избирательных комиссий, вместо того, чтобы заносить результаты в систему, занимались разбором этих необоснованных жалоб.

Я считаю, что это некий эпистолярный троллинг, который используется, чтобы сорвать работу участковых избирательных комиссий. А вот кому это нужно, мы тоже хотим спросить.

Нам представляется, что, возможно, данное СМИ, внимательно изучая какие-то интернет-материалы, посчитало, что в данном случае волеизъявление граждан каким-то образом можно спрогнозировать либо установить заранее до дня голосования. Для того, чтобы подвергнуть сомнению легальность самих выборов и легитимность избранного кандидата, они решили сделать все, чтобы дискредитировать деятельность всей избирательной системы Псковской области. Мы расцениваем это как определенный профессиональный вызов».

Не удовлетворившись нарисованной конспирологической картиной, председатель регионального избиркома заявил, что не только в редакцию газеты «Мой район» будет направлен официальный запрос по поводу «эпистолярного троллинга», но сообщил также, что облизбирком намерен обратиться в правоохранительные органы, чтобы те проверили деятельность газеты.

Любопытно будет ознакомиться с результатами проверки.

«Псковской губернии» удалось без труда найти петербургских гостей в социальных сетях. Это общественная группа «Наблюдатели Петербурга за честные выборы», ее легко обнаружить в социальной сети «ВКонтакте», в группе состоит (не падайте со стула, Николай Юрьевич) на вечер 19 февраля 10 086 человек.

Всё на самом деле оказалось очень просто.

Активные петербуржцы знакомятся с расписанием выборов на сайтах избиркомов и по своему решению, за свой счет выезжают контролировать законность выборов. Больше – ничего. Инициатива свободных граждан. Строго в рамках закона.

Молодые люди 17 февраля обменивались сообщениями и фотографиями, копиями жалоб, ответов и протоколов в Твиттере прямо в ходе голосования, желающие могли следить за процессом онлайн.

«Псковская губерния», учитывая то, какой общественный резонанс вызвало появление петербургских наблюдателей в Опочецком районе, попросила их описать впечатления от увиденного. Молодые люди согласились и прислали нам свои заметки, которые мы представляем вниманию читателей в авторской редакции.

Редакция

Дарья Логинова: «Самый настоящий троллинг избирательной системы»

Прошивание списков избирателей на избирательном участке с помощью электродрели. «А вы их дустом пробовали?».

На послевыборной пресс-конференции председатель Избирательной комиссии Псковской области Н. Цветков выразил свое удивление присутствием в качестве наблюдателей в Опочке жителей Санкт-Петербурга. Он не мог взять в толк, как местные выборы могут затронуть интересы жителей другого города.

Для нас же ответ очевиден. В Санкт-Петербурге несколько последних выборов были проведены с грубейшими нарушениями выборного процесса. Нам интересно знать, как проводятся выборы в соседних регионах. Имея опыт наблюдения в Ленинградской и Архангельской областях, в Карелии, а теперь и в Псковской области, мы можем сравнить ситуацию, понять основные причины, по которым нарушается закон. Невозможно бороться с системной проблемой на отдельно выделенном участке.

Николай Цветков также назвал наши жалобы и заявления «эпистолярным троллингом». Его слова о количестве поданных нами жалоб и об их необоснованности не соответствуют действительности. Например, обе моих жалобы были признаны обоснованными. Одна была подана, когда меня не пустили на участок, а вторая, когда мне запретили под угрозой удаления говорить председателю комиссии, что он нарушает закон. Всего наблюдателями из Петербурга было подано 4 жалобы. Разумеется, мы могли подать намного больше, тем более, были к тому основания.

Несмотря на то, что эти выборы, даже будь они проведены абсолютно честно, скорее всего, показали бы тот же самый же политический результат, мне не хочется признавать их законными. Такие выборы и есть – самый настоящий троллинг избирательной системы, а вовсе не наши жалобы. Попытки всеми силами не допустить никакого контроля, даже если и скрывать нечего – вот, если вкратце, суть того, что происходит.

Непонятно, почему независимый контроль избирательных процедур сразу вызывает крики о дискредитации «всей избирательной системы». Неужели в сознании господина Цветкова контроль и дискредитация – синонимы?!

Но проблема, конечно, не только в господине Цветкове. Дело и в других людях, обеспечивающих выборный процесс. В том, что у них в голове происходит. Смотрю на председателя своей комиссии и вижу: идейный человек, не фальсификатор, всё хочет сделать, как положено, сурово отчитывает комиссию за малейшие недостатки... А на подсчёте срывается: «Мы что тут должны, как клоуны, каждую бюллетеньку поднимать?!».

А на другом участке в то же самое время пытаются запретить фотографировать: секретарь комиссии уверена, что фотографировать сами бюллетени при подсчете нельзя – видимо, нарушается тайна личной жизни проставленных галочек.

И почему-то именно в этот момент приходит осознание абсолютной театрализованности, декоративности происходящего. Комиссия — актёры, а избиратели — публика. В их отсутствии все выпадают из «роли» и снова превращаются в мам, спешащих к детям, торопящихся домой, ведь завтра так рано вставать на работу... Может ли это служить оправданием? Порою кажется, что в России — может. Да и кого им стыдиться? Уж не заезжих журналистов.

Ещё несколько штрихов к портрету.

Председатель комиссии: «Поймите, все знают, что один кандидат — технический. Ну и что? Закон не запрещает не проводить агитацию. А так два кандидата снимутся, и выборы сорвутся. Так что это даже логично: экономит деньги и время!»

Стандартный разговор:

- А кто вам заплатил, что вы из Питера в Опочку приехали?

- Ну что, мы же тут ничего не понимаем, вы же учить нас приехали?

Или основания для отказа по тем или иным поводам:

- Вы ссылаетесь на федеральный закон, а не на областной! Вы не уважаете Псковскую область!

- Я не приму у вас жалобу, потому что вы говорили одно, а написали — другое.

- Ваше СМИ не аккредитовано нашим областным избиркомом, мы вас на участок не пустим.

- У нас помещение маленькое, так что озвучивать отметки в бюллетенях необязательно.

- Вы не имеете права обращаться к комиссии в устной форме.

Пишу жалобы в ТИК. Напечатанные на компьютере, они вызывают подозрения. Не понять мне, чем так не любы комиссиям жалобы в печатном виде. От руки и писать дольше, да и читать это потом намного сложнее... А предусмотреть, какие понадобятся бланки — для человека «в теме» – не проблема.

В ТИКе встречаю свою коллегу, тоже с жалобой с участка. У неё на выездное голосование при 55 человеках в реестре комиссия взяла с собой 100 бюллетеней, что явно больше предусмотренных законом дополнительных 5%. Всё это задокументировано актами самой комиссии. Председатель комиссии и секретарь не отрицают своих нарушений. Но жалоба моей коллеги признана ТИКом необоснованной. Итоговое заседание довершает ощущение спектакля: решения по жалобам уже распечатаны, но комиссия упорно играет этюд «Совещание». В итоге — единогласное принятие первоначального решения.

Моя жалоба принята к сведению.

Марина Попова: «Через несколько дней приезжает он же, но уже – с избирательной урной. Призывает голосовать и внимательно смотрит – куда ты поставишь галочку!»

Атмосфера на большинстве избирательных участков, особенно сельских, напоминала домашнюю, почти кухонную.

Я побывала на выборах главы Опочецкого района Псковской области 17 февраля 2013 года. До этого мне пришлось наблюдать за выборами в Санкт-Петербурге, в Ленинградской и Новгородской областях. Я ожидала уже привычной мне аккуратной работы комиссий, внимания к законодательству и готовности исправлять ошибки. Но не тут-то было! Местные особенности выборного процесса настолько удивили меня, что мне пришлось написать первую в своей практике жалобу.

Несвободное волеизъявление. Происходит оно не под дулом пистолета, а спокойно и буднично, вроде – и ничего особенного.

На выездное голосование по участку № 368 поехала сама председатель – Марина Валерьевна Алексеева. Сопровождали её член комиссии, наблюдатель от КПРФ и я – представитель СМИ.

Председатель добросовестно обходила дом за домом, вежливо общалась с жителями. Пожилые люди часто плохо видят – нужно было каждому помочь прочитать фамилии кандидатов и пальцем указать на квадратики. Ну а потом как-то так естественно получалось, что и галочки свои старики ставили под бдительным контролем Марины Валерьевны! Мало ли чего перепутают?! А чего стесняться-то, все свои! Какая-такая тайна голосования? Споры на тему тайны голосования у нас с Мариной Валерьевной разгорелись нешуточные! Не с первого раза, но всё же я нашла аргументы, чтобы и председатель УИК № 368 согласилась её соблюдать.

Дальше – больше. Во многих домах жители нахваливали нашу активную уважаемую председательницу: «Вот приходил ко мне такой-то, сказал голосовать за Зверева! Ну вот ещё, стану я его слушать! Марина [Валерьевна] сказала – за Ильина, значит, буду за Ильина!».

В одном из домов ситуация совсем прояснилась:

Хозяйка: Вы уж передайте, чтобы нам, наконец, интернет провели!

Хозяин: Да что ты им говоришь, они же за это не отвечают!

Хозяйка: Как не отвечают! Это же агитаторы!

Председатель: Я сегодня – не агитатор, а избирательная комиссия!

Я: А что, раньше Марина Валерьевна приходила к вам, как агитатор?

Хозяйка (смутившись): Да.

Я: А за какого кандидата?

Хозяйка (растерянно помолчав): За Ильина.

Это были молодые активные люди, которые поняли пикантность ситуации.

Аналогичные диалоги повторялись и в других семьях.

А я-то удивлялась: как это трудолюбивая председатель не поленилась объехать столько деревень, обойти столько домов с приглашениями! Оказывается, благодаря эффекту «два в одном» – и на выборы пригласит – как комиссия, и за кандидата поагитирует – как агитатор!

А теперь представьте себе картину глазами избирателя!

К вам на дом приезжает представитель действующей власти и агитирует за кандидата от действующей власти. Через несколько дней приезжает он же, но уже – с избирательной урной. Призывает голосовать и внимательно смотрит – куда ты поставишь галочку! Ну ясно же, что ему понравится, а что нет – он недвусмысленно сказал об этом несколько дней назад!

«...А здесь у нас люди такие, могут и дом поджечь», – это слова одной из избирательниц.

Как вы думаете, это – свободное голосование?

Жители Псковской области, если вы хотите, чтобы ваши выборы были свободными и честными – не пренебрегайте наблюдением! Большинство нарушений устраняется именно благодаря наблюдению! Не так страшен чёрт, как его малюют!

Виктор Венгеров: «Устно было объяснено, что члены УИК не могли совершать такие грубые нарушения, так как успешно прошли обучение и получили высокие оценки»

В территориальной избирательной комиссии работа кипела с самого утра. Практически все, кроме председателя, с головой ушли в обзвон комиссий с тем, чтобы собрать «статистическую информацию» – количество проголосовавших избирателей, количество наблюдателей и прочих лиц, присутствующих на участке. Несколько женщин были полностью поглощены этой работой.

Где уж там до защиты избирательных прав?

Заявления, поданные ещё до 13 часов, были «немедленно» рассмотрены на «очередном» заседании ТИК около 19 часов. Когда я обратил внимание, что рассмотрение моего заявления не требовало созыва ТИК – достаточно было члену комиссии, уполномоченному составлять протоколы об административных правонарушениях, составить такой протокол, – мне сказали: «Ну вы же видели, как мы целый день работали?!».

Действительно, работали. Действительно, обзванивали. Забыв за этой технической и бесполезной, в общем-то, работой о своей миссии арбитра, гаранта избирательных прав граждан.

Я спрашивал, зачем комиссия занимается сбором информации по явке – ведь от явки результаты выборов, как раньше, не зависят. Мне сослались на то, что такой порядок, такая у них инструкция.

Татьяна Юрьевна, председатель ТИК, – приветливая, доброжелательная женщина. Она любит составлять проекты решений комиссии по жалобам, заявлениям. Правда, любит, ей нравится такая работа – делает это увлечённо и осмысленно. Я говорю без капли иронии. Работает практически всегда с помощником, который вычитывает её тексты.

Однако, как мне показалось, при принятии решений во главу угла ставится не защита избирательных прав граждан, а... даже не знаю – наверное, интересы комиссии? Может быть – не усложнить себе жизнь лишней работой, не затронуть чьих-то интересов. Избирательные же права... у меня осталось ощущение, что для комиссии это – что-то несуществующее, некая абстракция. Даже когда комиссия оценивает последствия тех или иных нарушений – оценка идёт не с позиции избирательных прав, а с позиции результатов голосования: «Ведь на результаты выборов это нарушение не повлияло?»

Видимо, из любви к составлению решений комиссии, председатель ТИК была настроена на работу только с документами: «Будет бумага – будет и ответ». Именно так настраивали работать и участковые избирательные комиссии. Но тогда ведь никого не должно было бы удивлять большое количество поданных письменных заявлений? Закон, кстати, не указывает, что обращения должны делаться обязательно в письменной форме. Опочка – первый город, где члены комиссии настаивали именно на подаче бумаг – обычно их число стремятся минимизировать, устраняя нарушения по устному обращению.

Много ли? Четыре заявления, которые были поданы корреспондентами газеты «Мой район». Одно было признано обоснованным, одно – принято к сведению.

Одно заявление об административном правонарушении было признано необоснованным, хотя оно не должно было рассматриваться по существу избирательной комиссией, а должно было быть передано в другой орган.

И ещё одно содержало факты нарушения при проведении голосования вне помещения для голосования, нарушения порядка проведения предвыборной агитации. Факты, подтверждённые председателем и секретарём соответствующей участковой комиссии (они ведь, правда, люди все очень честные и хорошие!). Это заявление было признано необоснованным – устно было объяснено, что члены УИК не могли совершать такие грубые нарушения, так как успешно прошли обучение и получили высокие оценки.

Кроме заявлений корреспондентов газеты «Мой Район», ТИК рассматривала ещё 2 жалобы, поданные, кажется, одним наблюдателем и одним представителем кандидата. Там рассмотрение достигло такого, по мнению председателя ТИК, «накала», что был вызван полицейский. Эти жалобы тоже были признаны необоснованными.

По закону, на итоговом заседании комиссии должны рассматриваться заявления и жалобы, поданные в участковые избирательные комиссии, и решения, принятые по этим обращениям. Ни одно такое заявление ТИК не рассмотрела. Может, их не было? Откуда же взялись 16 заявлений, о которых говорил председатель Псковского облизбиркома?

Галина Культиасова: «Наблюдатели от кандидатов сидели ниже травы тише воды, своих прав они тоже не знали»

Кандидаты на должность главы района на общем плакате ждали своих избирателей у самого входа в место тайного голосования.

Меня зарегистрировали, но секретарь комиссии тут же позвонила в ТИК и продиктовала по слогам мою фамилию и из какого я печатного издания.

Урны собирались опечатывать в 7.45, мотивируя это тем, что избиратели придут, а «урна еще не готова». После того, как я указала председателю на нужную строчку из Федерального закона № 67 «О гарантиях избирательных прав…», председатель комиссии согласился с моими доводами, и комиссия опечатала урны в 08.00. Председатель сказал бодрую речь о том, что главное для нас – это «быстро все сосчитать и как можно быстрее отправиться по домам».

Голосование в помещении проходило без нарушений, голосовать приходили в основном люди старшего и среднего возраста, молодежи практически не было. Рядом с участком стояли экзитпульщики из Псковской администрации [ 2], они все время сопротивлялись законным требованиям членов комиссии отойти подальше от участка, чтобы идущие на голосование не слышали косвенной агитации. Одной из избирательниц запретили фотографировать, мотивируя это тем, что «нельзя!». Опять же, после моих комментариев ей позволили издалека щелкнуть урну и пустые кабины для голосования.

Днем меня накормили вкуснейшим обедом (борщ! курица с картошкой! компот!), большое спасибо комиссии за такую заботу.

В 14.00 я поехала на выездное голосование, опять же, председатель очень любезно еще утром предложил всем наблюдателям (были наблюдатели от двух кандидатов: Ильина и Зверева) решить между собой, кто поедет, сообщив, что в машине 2 места. В итоге двое добровольцев и поехали.

Выездное голосование прошло без нарушений. 12 человек мы объехали за 1 час 15 минут. Реестр был составлен, заявления заполнены. Единственное, секретарь не знала, какое количество лишних бюллетеней можно с собой брать, я им помогла разобраться.

Вечером поток голосующих снизился практически до нуля.

Самое интересное началось при подсчете голосов. Несмотря на гордо продемонстрированные мне членами УИК удостоверения о том, что они аттестованы специальной комиссией и знают законодательство досконально, выяснилось, что:

- пересчитывать невыданные избирателям, неиспользованные бюллетени никто не собирался, но мое требование об этом было выполнено;

- подсчет неиспользованных бюллетеней вели одни члены комиссии, а другие в это время заканчивали работу со списками избирателей;

- цифра проголосовавших была получена путем вычитания из общего количества бюллетеней числа неиспользованных; подтверждения ее из обработанных списков избирателей я не услышала; остается только надеяться, что она именно такова, потому что результат ручного подсчета пришедших на выборы избирателей практически совпал с полученной разностью;

- секретарь комиссии была уверена в том, что бюллетени из переносной урны нельзя смешивать со всеми остальными после того, как их число пересчитано;

- подсчет бюллетеней, поданных за каждого кандидата, велся не путем перекладывания, а путем прослюнявливания пальца и шуршания бюллетенями в пачке; причем члены комиссии норовили считать все пачки одновременно;

- секретарь комиссии была уверена, что фотографировать сами бюллетени при подсчете нельзя – видимо, по ее мнению, они обладают каким-то священным иммунитетом от фотографирования;

- мое терпение лопнуло, когда мне в категорической форме отказали в заполнении увеличенной формы протокола, мотивируя это тем, что она должна быть заполнена после подписания протокола всеми членами комиссии.

Я написала жалобу, секретарь позвонила в ТИК, оттуда пришел ответ о необходимости пересчета всех бюллетеней и заполнения увеличенной формы протокола, что они и собирались произвести. Я сказала, что бюллетени худо-бедно, но все-таки были сосчитаны верно, однако увеличенную форму протокола нужно заполнить до составления протокола, что председатель в итоге и сделал, после чего я жалобу забрала.

Члены комиссии смотрели на меня волком и не дали мне покурить в предбаннике, куда бегали курить сами, пока составлялся итоговый протокол и его копии. Видимо, это была их «месть» за то, что подсчет голосов «по моей вине» происходил лишние 15 минут.

В итоге могу констатировать, что голоса были сосчитаны честно, но с нарушением целого ряда процедур – причем не по желанию комиссии исказить результаты народного волеизъявления, а просто по незнанию.

Наблюдатели от кандидатов сидели ниже травы тише воды, своих прав они тоже не знали, и только и делали, что старательно ставили крестики в табличке учета проголосовавших.

Ау, уважаемый председатель Избирательной комиссии Псковской области! Может быть, прежде чем обвинять питерских наблюдателей во всех грехах, имеет смысл организовать дополнительное обучение председателей участковых комиссий? В вопросах процедуры подсчета голосов они девственно чисты и озабочены не точным ее соблюдением, а тем, чтобы «всё сошлось», и «как можно быстрее».

Ирина Семёнова: «А в итоге у нас тоска, грусть… обидно за Родину»

«Наблюдение за выборами, организованное в соответствии с законодательством Российской Федерации о выборах, является одним из важных условий открытости и гласности избирательного процесса» (с)

Прежде всего хочу отметить, что мне было очень комфортно и приятно работать в течение дня голосования на УИК № 357 в городе Опочка. Я глубоко убеждена, что на моем участке не было фальсификаций, и даже мыслей по этому поводу, однако вот несколько ситуаций, в случае которых просто необходимо вносить поправки в процесс работы комиссии, соблюдая закон.

1. Сцена первая. Я пришла на участок регистрироваться в качестве представителя СМИ. Передаю председателю комиссии редакционное задание, паспорт и свидетельство о регистрации печатного издания. Берут документы, с недоумение просят предъявить направление на участок. Объясняю, что представитель СМИ может заходить на любой участок. Регистрируют. После этого звонят в ТИК и спрашивают, что со мной можно делать и можно ли меня пускать. Но я–то уже в реестре. Получив положительный ответ с неведомыми комментариями, продолжают работать, недоверчиво поглядывая на меня первые пару часов.

2. Сцена вторая. Решила подать уведомление о фотосъемке. Все написала, передаю председателю. «Что такое? Первый раз вижу!», – говорит. Объясняю, что хочу сделать немного фотографий, поэтому прошу подписать официально. Внимательно слушает, уходит совещаться с ТИКом по телефону. Возвращается довольный, все можно, спрашивает – где подписать и просит оставить ему копию. Проговаривает, что мне можно снимать, что нет; внимательно слушаю и киваю. Чувствую – «оттепель».

3. Сцена третья. Выездное голосование. Председатель спрашивает у наблюдателей, готов ли кто-нибудь поехать на выездное голосование. В школе обычно тут говорят: «Лес рук!». Поднимаю. Недоумение на лице. Говорю, что знаю свои права, могу, хочу, рвусь! Снова звонит в ТИК. Сообщает, что можно. В этот момент еще один наблюдатель от КПРФ изъявляет желание. И мы уезжаем.

4. Сцена четвертая (печальная). Очень расстроила агитация в день голосования за Ильина, конечно, более 50 метров от входа в УИК, но все же… некрасиво! Еще один плакат с агитацией за него был обнаружен нами в «день тишины», самое интересное, что оба раза случайно. Интересно, сколько их всего по городу? А третий «красиво» засветился у ТИКа, уже когда стемнело… Причем именно по нему была подана жалоба, в ответ на устное предупреждение и последующее бездействие ТИКа.

5. Сцена пятая. Подсчет голосов осуществлялся «обсчитыванием в пачке». Судя по всему, они так делали во ВСЕХ участковых комиссиях.

6. Сцена шестая. (Минута смеха). Бю/бе/би…что??? Оказалось, что слово бЮЛЛетень здесь ненаписуемо. Во время опечатывания бюллетеней разразился просто спор. Какая вторая буква и сколько букв «л». Полицейский (девушка) предложила вариант БИллетень. Восторг. И только когда уже написали БИ, я не выдержала. Пока искали новую бумажку для подписи – снова забыли…

Без комментариев…

Что в итоге? А в итоге у нас тоска, грусть… обидно за Родину. Первый раз сталкиваюсь с такой некомпетентностью. Понимаю, что ревизоров никто не любит, но ведь все мы – люди, все стараемся ради общего блага, ради правды и – как ни банально звучит – ради честных выборов.

Считаю, что необходимо провести дополнительное обучение для всех, и коллектива территориальной избирательной комиссии в том числе!

Ну нельзя же так…

Редакция «Псковской губернии» благодарит внештатных корреспондентов газеты «Мой район» (Санкт-Петербург) Виктора Венгерова, Галину Культиасову, Дарью Логинову, Марину Попову, Ирину Семёнову за предоставленные материалы.

 

1 Н. Ю. Цветков ошибся, см. ниже материалы наблюдателей.

2 Речь, очевидно, идет о сотрудниках Института регионального развития, которые везде при проведении экзитполов (опросов граждан на выходе с избирательных участков) воспринимаются местными властями и председателями избирательных комиссий как представители администрации Псковской области.