Путеводные нити

Старинное ткацкое искусство может быть современным

«Старый Хильзе (говорит очень громким голосом). Ну, мать, теперь я принесу тебе мотальное колесо.
Старуха Хильзе. Принеси, принеси, старик.
Старый Хильзе (ставит перед ней колесо). Эх-ма! С радостью бы за тебя поработал я сам!
Старуха Хильзе. Нет, чего ещё! А мне-то куда бы тогда время девать?»
Герхарт Гауптман.
«Ткачи» (перевод с немецкого Леси Украинки)

Когда говорят, что в Древней Руси ткачество было домашним занятием, а в деревнях ткали в каждой избе, то требуется уточнение. Почему только в деревнях? Студентами на археологических раскопках в центре Пскова мы пряслиц тоже находили немало. В Новгороде в Неревском раскопе на 400 жилых домов было найдено более 2000 пряслиц и более 800 деревянных веретен. Но это всё в прошлом. В далёком и глубоком прошлом.

«Изборск – это единственное место, где можно жить»

Лииви Анцевна Покровская. Фото: Алексей Семёнов

«Народное искусство умирает, конечно», - произнесла Лииви Анцевна Покровская во время открытия выставки в псковской галерее «Дар», на секунду перестав улыбаться. Но только на секунду - потому что сама выставка ткацких изделий говорила о том, что не всё так безнадёжно.

Наоборот, самое последнее, что могло прийти в голову в этот вечер, так это слово «смерть». Выставка получилась жизнеутверждающей, как и сами супруги Покровские – Лииви Анцевна и Александр Владимирович, возрождающие ткацкое искусство на Изборской земле.

Скатерти, дорожки, шарфы, покрывала, полотенца, сумки, салфетки… С ними галерейное пространство преобразилось. Оно стало ярче, мягче, уютнее.

На самом видном месте оказалось солнце из шарфов. Оранжевые, васильковые, белые, красные, сиреневые лучи разлетались в разные стороны.

«Солнце из шарфов – это наша Лииви Анцевна», - как было сказано во время открытия.

Практически автопортрет, по которому безошибочно можно было вычислить в галерее и саму героиню.

Таких громких слов Лииви Анцевна явно стеснялась и не была уверена, надо ли об этом писать в газете. А если всё же надо, то как?

Однако скатерти, половики и полотенца словно бы смягчали эти громкие слова о мастерстве и высоком искусстве, делали их домашними. К тому же во всём происходящем чувствовалась лёгкая и здоровая самоирония. Покровские вообще самоироничны.

Ведь как их биография выглядит со стороны? Жили-были два кандидата наук. Причём жили-были они не где-нибудь, а в Санкт-Петербурге. Лииви Покровская, к примеру, окончила биолого-физиологический факультет Ленинградского университета. Несколько десятилетий работала в исследовательской лаборатории, став заведующей. А потом, выйдя на пенсию, вернулась на родину – в Старый Изборск. Вернулась с мужем-петербуржцем. Но приехали они в Старый Изборск не как дачники, а навсегда.

«Изборск – это единственное место, где можно жить», - уверенно произнесла Лииви Покровская во время открытия выставки (так и хочется добавить: «И шить»).

Всё вроде бы понятно. Заповедные места. Природа. История. Детские воспоминания. Во всех смыслах истоки.

Горожанами, переезжающими в деревню, никого не удивить. Но, кажется, супруги Покровские удивили и себя, и других. Они после некоторых размышлений занялись ткачеством, к которому раньше не имели никакого отношения.

К тому времени, когда они переехали в Старый Изборск, с ткачеством, казалось бы, в этих краях было покончено окончательно.

Как сказано в пьесе позапрошлого века «Ткачи» Герхарта Гауптмана: «Ну уж и ткачи нынче пошли! Гроша медного не стоят. Да, господи Иисусе, в моё время не то было. Мне бы попало от мастера за такую работу. На такую работу тогда бы и смотреть не стали. В те времена нужно было знать своё ремесло. Теперь этого больше уже не требуется…»

Это сказано в середине ХIХ века. Что уж говорить про ХХI век.

Правда, Лииви Анцевна всё-таки успела застать тех людей, кто мог передать мастерство. Прежде всего, это Мария Николаевна Оловянкина. Она показала кандидату в ткачихи весь процесс ткачества от начала до конца. Помощь, а главное, понимание начинающие ткачи нашли в отделе традиционной народной культуры Областного центра народного творчества, у главного специалиста Натальи Бочиной.

Когда Наталья Бочина посоветовала Лииви Покровской попробовать себя в ткачестве, то вряд ли могла представить, что дело дойдёт до персональных выставок и побед на всероссийских фестивалях. Точнее, Наталья Бочина понимала, что «никто этим заниматься не будет». Но, по её словам, «из ниточки развился клубок».

Этот клубок наматывается уже десять лет, и процесс не остановить.

У Лииви Анцевны теперь появились свои ученики – дети и взрослые. Некоторые из них пришли в галерею «Дар» и улыбались так, что сливались с самыми яркими произведениями супругов Покровских.

«Это очень современно»

На выставке в псковской галерее «Дар». Фото: Алексей Семёнов

Я поинтересовался у Лииви Анцевны: пригодилось ли хоть что-нибудь в новом для неё ткацком искусстве из прежней жизни кандидата биологических наук? Вначале она хотела ответить, что ничего не пригодилось, но тут же поправилась: «Основа деятельности для научного сотрудника – освоение методики. Я в своей жизни освоила многие методики».

Умение учиться точно пригодилось. Начиналось же всё с детского станка, когда получались только «крошечные работки».

О своей жене Александр Покровский сказал: «Наши друзья дали ей прозвище: «Чудо изборское»!»

Это опять засверкали лучи самоиронии. Но иронический заряд стал уже сильнее.

Лииви Анцевна стала вспоминать о том, как оценивались её первые опыты в ткацком искусстве. Вряд ли это было что-то, что можно было показывать на выставках. Но её упорно продолжали хвалить.

«Я как физиолог знаю, что любые работы получаются на положительном подкреплении», - широко улыбнулась она, а муж немедленно перевёл на обычный язык: «Это называется дрессировка».

Лииви Покровская спорить не стала: «Я начала думать, что и правда у меня получается хорошо».

Кто-то из присутствующих на выставке, разглядывая работы, неожиданно произнёс: «Это очень современно».

То есть как – современно? Ведь это же традиционно.

Тем не менее нельзя сказать, что семья Покровских занимается реконструкцией. Муж и жена, находясь в одной связке, постоянно что-то сочиняют, изобретают («Лииви Анцевна не любит делать одинаковые вещи», «она - за стилевое своеобразие»).

«Это необыкновенное искусство», - с энтузиазмом произнесла искусствовед Ольга Кошелькова, вступив в полемику с невидимыми оппонентами.

И вправду, не все видят в ткацких изделиях искусство. Ремесло – да, но искусство?

«Какие же вы нехудожники? – удивлялась Ольга Кошелькова, обращаясь к супругам Покровским. - Если современное дизайнерство – искусство, то почему это не искусство?»

Правда, одной лишь фантазии и умения осваивать незнакомые методики в ткацком деле недостаточно. Требуется упорство. И здесь вовремя прозвучало: «Лииви Анцевна работоспособна невероятно. Мне иногда даже страшно».

Неизбежное следствие работоспособности – множество разнообразных работ, хотя люди не слишком посвящённые время от времени задаются вопросом: «Откуда так много всего?»

«Каждую неделю ездим в Китай», - однажды в шутку ответил Александр Покровский.

* * *

У Гёте в «Фаусте» в переводе Пастернака есть такие строки:

Намотавши дни на годы,
Я мотки сдаю ткачу.

Старинный ткацкий станок не простаивает.

Алексей СЕМЁНОВ